Елизавета Львовна Манова - Рукопись Бэрсара (Сборник)

Это, по крайней мере, волшебник, потому, что я просто не могу представить себе, как можно было тайно соорудить этот тайник в одном из самых посещаемых сооружений в мире, всегда переполненном верующими и туристами.

Кем может быть такой универсальный гений? Как могло оказаться в наше время, что такой человек никому не известен? Или, может быть, целая компания гениев объединила свои усилия, чтобы мило пошутить? Честное слово, гораздо проще поверить, что рукопись в самом деле написал Бэрсар!

Я не стараюсь навязать кому‑либо свою точку зрения, напротив, я пытаюсь показать, что доводы, которые убедили меня, были в большей или меньшей степени субъективны. Но я обязан сказать, что по тем или иным причинам к тому же выводу пришли практически все участники нашей работы. Рассказать о результатах своей работы или, оберегая мир от потрясения, скрыть ее от своих современников?

Но, может быть, те психологические барьеры, о которых я писал, и пережитый нами душевный дискомфорт заставляет нас преувеличивать размеры грозящего миру потрясения? Чем, собственно, угрожает нам даже полная уверенность, что все написанное в рукописи – правда?

Да, конечно, не стоит недооценивать влияние тигеанских организаций, в которые входят сотни тысяч людей и реакцию которых можно оценить однозначно. Но в наш рациональный век вера не исключает разума, а разуму несложно произвести подмену: так или иначе, но Итилар Бэрсар оказывается пришельцем из другой эпохи, сверхчеловеком, а пути господни – как всем известно – неисповедимы.

И как бы сильно ни было волнений, как бы громок ни оказался шум, он когда‑нибудь стихнет, и тогда станет ясно главное: мы уязвимы.

Нет ничего незыблемого – даже история. Оказывается, можно стереть какой‑то ее виток, как стирают мокрой тряпкой мел с доски, и написать заново – по‑другому. Оказывается, ты сам, твоя жизнь, твоя личность, все обстоятельства твоего существования могут быт зачеркнуты кем‑то, кому не нравятся ход и направление этой истории.

Да, если верить автору рукописи – а я склонен ему верить – тот вариант истории, которого мы, возможно, избежали, не сулил ничего доброго ни людям, ни планете. Да, мы можем утешать себя тем, что наш мир при всех его несовершенствах очевидно все‑таки избежал того гибельного тупика, в который завел бы его другой вариант истории. Ну и что? Если история была изменена однажды, ее можно изменить опять. Если открытие было совершено однажды, оно может быть сделано снова. Пусть через сто, пусть через двести лет – но что это меняет для нас? Наша жизнь, наши стремления, будущее, которое мы для себя создаем, снова оказывается под угрозой. И какими бы благами стремлениями ни руководствовался тот, кто опять пожелает сделать это (а стремления ведь могут оказаться отнюдь не благими!) для нас с вами это значит одно: наши права, наша свобода, наш выбор будут попраны отвратительно и жестоко, и мы не сможем их защитить.

И мы вынуждены вам сказать: это возможно. Это было однажды и может повториться снова. Мир должен знать о том, что это возможно, и должен быть готов защитить себя!

15 алса 740 года. Равл Гилсар, Квайр.