Ярослав Михайлович Питерский - Ленин жЫв

знал, но в этот момент его как будто заворожили. Першащее горло и температура толкнули Кирилла на несвойственный ему поступок. Он вскочил с дивана и, подбежав к письменному столу, записал номер телефона и адрес фирмы. Название рекламируемого бальзама было каким-то странным. Созвучие слов:

«Потусторонний Интерим^[1]»

не вызывало у Лучинского никакого доверия. Но тем не менее не понимая почему, он заинтересовался навязчиво предлагаемой продукцией.

В рекламных характеристиках «чудо-бальзама» говорилось, что он лечит любые болезни, ну а такое, как грипп, для чудо-средства – просто пустяк. Причём к «волшебной» продукции предлагается гарантийная марка, которая позволит покупателю в случае рецидива болезни в течение полугода получить назад потраченные деньги и даже при предоставлении больничного листа – «среднюю зарплату за период вашей нетрудоспособности».

Одним словом, чудеса да и только!

Душная июньская ночь прошла беспокойно и никак не хотела заканчиваться. Лучинский не смог даже задремать. К вечеру опять поднялась температура, которую Кирилл так и не сбил.

Он выпил целую горсть различных таблеток, но они никакого должного результата не дали. В горле словно кто-то приклеил наждачную бумагу, мучил кашель, а соплями Кирилл измазал огромную тряпку, специально оторванную от старой простыни, потому как все носовые платки были уже использованы.

Так скверно Лучинскому не было уже последние лет пятнадцать из его тридцати пяти. В общем, под утро Кирилл твёрдо для себя решил проверить свойства рекламируемого по телевизору «чудо-бальзама» на своём организме.

На улице, хотя было ещё рано, уже опять стояла жара. Было явно под тридцать градусов. В воздухе полный штиль, ветер словно забыл, что освежать душный бетонный город – это его обязанность. Проклятый тополиный пух чувствовал себя королём в таких условиях, как будто издеваясь, он атаковал ноздри горожан, заставляя чихать и морщиться. Прохожие, как варёные, плелись по душным улицам. Причём практически все мечтали о дожде, который смог бы расправиться с белой тополиной напастью и освежить город.

Дом, где, судя по адресу, располагалась фирма, торгующая «чудо-бальзамом», находился недалеко от дома Лучинского. Но всё же Кирилл пешком решил не идти, а доехать на автобусе. На остановке народу было немного. Потенциальные пассажиры прятались в тени деревьев. К счастью, ждать маршрутку долго не пришлось. Буквально через несколько минут, урча и постреливая, подъехал старенький ПАЗик.

Запрыгнув в салон, Кирилл сел на свободное сиденье. Дышать совсем невозможно, пот катился градом, и, хотя открыты все форточки, свежего воздуха к замаринованным пассажирам практически не поступало. Лучинский понял, что если сейчас не получит порцию нормального, пригодного для дыхания кислорода, то упадёт в обморок. В глазах совсем потемнело, дыхание спёрло. Не доехав одной остановки до адреса, где располагалась фирма, торгующая бальзамом, Кирилл выскочил из автобуса в надежде прогуляться немного пешком и избавиться от спазм удушья.

Недалеко от остановки, в тени деревьев, располагался небольшой скверик с несколькими скамейками. На одну из них и присел Лучинский, с опаской оглянувшись на «сугроб» тополиного пуха. Тот, словно живое существо, колыхался от малейшего дуновения ветерка.

«Только бы не размело, тогда ещё и чихать начну… Господи!» – подумал Лучинский.

Через несколько минут ему вдруг стало немного получше. Протерев в сто первый раз потный лоб, Кирилл хотел было встать и пойти, но в это время возле него на скамейку плюхнулась непонятно откуда взявшаяся старуха. Бабка на вид тянула лет на сто, причём старица, несмотря на жару, была одета во всё чёрное. Она буравила Лучинского глубоко впавшими карими глазами. Кирилл от неожиданности вздрогнул и непроизвольно отвёл взгляд от сухого морщинистого лица. Ему стало немного не по себе.

«Что это ещё за булгаковские персонажи?» – подумал Кирилл.

Неожиданно старуха заговорила. Её голос звучал приятно и низко:

– Что, плохо грипп подхватить в начале лета? Вообще-то ты ошибаешься! У тебя не грипп. У тебя болезнь времени. Её название Бенталь!^[2]. Но ты правильно всё понял. И правильно всё хочешь сделать!

Кирилл даже не поверил, что старуха это говорит ему, поэтому нерешительно переспросил:

– Простите, это Вы мне?

– Тебе, --">