Сергей Дубянский - Египтянка (сборник)

разгрузки они не разговаривали, стоя рядом и молча наблюдая, как грузчики, не спеша сбрасывают на землю плоские белые тюки, а потом, словно муравьи, тащат их в черное чрево склада.

Теперь они ехали обратно. Ехали уже несколько часов в том же привычном молчании, снимавшем тяжкую задачу общения.

Андрей открыл глаза, почувствовав, что КАМАЗ сбавил скорость. После черноты полей, словно по мановению волшебной палочки, возникли добротные белые домики, и вереница женщин, удобно устроившихся на складных стульчиках возле ведер с картошкой, луком и ярко-красными яблоками. Машины, не останавливаясь, двигались дальше, но это не смущало торговок – они смеялись, что-то оживленно обсуждая между собой.

…Нормально, – решил Андрей, – через час будем в городе…

Он снова закрыл глаза, мысленно подсчитывая в очередной раз, сколько им удалось заработать с этого рейса. На протяжении пути он делал это не единожды, неизменно получая один и тот же результат, но занять мозги все равно больше было нечем. К тому же, довольно приятно ощущать, что это не просто абстрактная цифра, а выражается она в тугих плотных пачках, аккуратно уложенных в кейсе.

Куда употребить свою долю – этот вопрос возникал у него после каждой поездки, но почти всегда оставался без ответа, поэтому пухлые пачки рублей превращались в тонкие пачки долларов и намертво оседали в хранилище одного из банков, где он, опасаясь квартирных краж, уже почти год арендовал ячейку.

Андрей считал себя человеком непритязательным. Его устраивала однокомнатная квартира, деньги на которую он заработал на «той» войне; устраивала машина, приобретенная в весьма плачевном состоянии у незнакомого пожилого мужчины. Еще на авторынке Андрей прочитал в его глазах, что авария, так изуродовавшая машину, произвела на него неизгладимое впечатление, и больше он вряд ли когда-нибудь сядет за руль.

Сам Андрей не боялся, ни смерти, ни искореженного металла, и к тому же тогда еще работал как раз на станции техобслуживания. Кажется, это было ужасно давно, в какой-то другой жизни, а фактически, прошел всего год. Именно тогда он познакомился с Ириной. Само знакомство можно назвать мимолетным, как и все его отношения с женщинами, но оно, в отличие от остальных, сыграло большую роль. У Ирины оказалась подруга, у которой, в свою очередь, имелся муж Володя, пытавшийся начать свой бизнес и искавший достойного компаньона. «Достойный», в его понимании означало, что компаньон не должен быть умнее и хитрее самого Володи, не должен стремиться обокрасть его, не должен лезть в хитросплетения контрактов и коммерческих переговоров, и за это получал бы строго оговоренный процент с заработанных денег. Еще он должен быть твердым и решительным, чтоб принять на себя ответственность за определенные решения, в том случае, если сам Володя терялся и интеллигентно уходил в сторону. Сокращенный из армии боевой майор как нельзя лучше подходил на эту роль.

Андрей прекрасно понял свое место, свои задачи и вполне осмысленно согласился с новым положением. Тем более, этот род деятельности сулил такие деньги, о которых он не мечтал, ни в армии, ни в автомастерской. Только на «той» войне платили больше, но у него пропало желание стрелять по живым мишеням; видеть, как они умирают, и воспринимать это в качестве обычной рутинной работы. Иногда, правда, в нем вспыхивали искры беспричинного гнева, и тогда он чувствовал – окажись в его руках АКМ!.. Но он старался давить в себе подобные порывы и как следствие, появлялись они все реже и реже.

– Приехали, командир, – весело объявил водитель.

Андрей протер глаза. Наверное, он все-таки задремал, раз не почувствовал, как КамАЗ остановился и облегченно выпустил воздух из пневмосистемы.

Они стояли в двух шагах от старого пятиэтажного дома, в котором Володя снял квартиру под офис. В сущности, назвать это помещение офисом было трудно, потому что всю обстановку составляли стол и три облезлых стула, оставшиеся от прошлых хозяев. Недвусмысленно вытертые обои четко показывали, где раньше стоял диван, а где кресло, в котором кто-то когда-то подолгу смотрел телевизор, упираясь локтем в стенку.

Нежелание делать ремонт и покупать новую мебель Володя объяснял тем, что скоро они переберутся в один из утративших былую значимость проектных институтов, фасады которых последнее время запестрели вывесками всевозможных коммерческих структур и фондов. Вот, там все будет серьезно и --">