Сергей Александрович Куприянов - Собственность

стола дежурного заодно с похабными наклейками) и с его помощью переместили сумочку вместе со всем ее содержимым в транспортировочную камеру, специально предназначенную для перемещения взрывоопасных предметов.

В общем-то уже тогда было понятно, что это не бомба. То есть не так, Содержимое сумки не идентифицировалось ни с одним известным — или вероятным — взрывустройством. Но уж лучше перебдеть…

Тщательный осмотр сумки, проведенный уже здесь, в комнате с бутербродными стенами, полами и потолками, показал, что этот дикий, запредельный вес дает относительно небольшой предмет размером с книгу, не имеющий при этом определенной, то есть строгой геометрической формы. Поверхность мягкая, податливая, шелковистая на ощупь, но при этом не ухватишь. Рентген показал его абсолютную непрозрачность. То есть на снимке это просто темное пятно. И вес сто кило. Павдин прикинул по памяти — нет в таблице Менделеева элемента, способного при таком объеме иметь такой вес.

И вот теперь подполковник сидел в спецкомнате и тупо смотрел на это, пытаясь найти хоть какое-то объяснение. Он уже сделал доклад по начальству, но что он мог сказать вразумительного? Ну, пообещали ему связаться с Академией наук. Может, высоколобые изобрели уже какой-нибудь эдакий материал, черт его знает. Да только как это тащили в женской сумочке, набитой косметикой, использованными билетами, сигаретами, расческой, пудреницей и прочей дребеденью. Люди уже отрабатывают все, за что можно зацепиться. По билетам пробиваются маршруты и время передвижения, по специальной марке на табачные изделия — место их продажи, по ключам — типы замков и вероятное место их установки, по записной книжке — круг знакомых и так далее. Только ведь это дело не одного часа. А начальство хоть пока и не теребит, но ждать оно, как известно, не любит.

Висящий на стене телефон без циферблата издал тихонькое «тр-р-р». Здесь не должно быть резких звуков, способных отвлечь внимание сапера, а тем более напугать его. Никаких внешних раздражителей. Ватная, могильная тишина, видеокамера и телефон — вот и вся связь с внешним миром. Ну и еще очередной подарок на столе, вроде начиненной металлическими шариками самоделки, дающий повод особенно остро почувствовать жизнь.

Павдин встал, подошел к аппарату и снял трубку.

— Да?

— Десять минут назад в бюро находок метрополитена обратилась женщина, оставившая в вагоне сумку, — сообщила трубка голосом дежурного. — По описанию совпадает.

— Кто такая?

— Голышева Жанна Леонидовна. Поэтесса.

Поэтесса. Этого еще не хватало. И сто кило неизвестно чего. Не иначе рифмы. А тексты она кропает для тяжелого рока.

— Где она сейчас?

— Пишет заявление.

— Одна?

— Мужик с ней какой-то. Так, ничего особенного.

Ладно, хоть что-то. А то от неопределенности с ума можно спрыгнуть. Рок-поэтесса и мужик «ничего особенного». Чудненько. А может, он тоже хэви-метал лабает? Ничего, разберемся.

— Организуйте за обоими наблюдение. Плотное. Документы, адреса и все остальное — пробить срочно. Я хочу с ними встретиться. Буду через десять минут. Предупредите там.

На месте он был через девять.

Уже на подходе (считай, на подлете) к двери бюро находок голос дежурного в микронаушнике забубнил: «Батманский Игорь Львович, сорок один год, научный работник, доктор наук, начальник лаборатории в НИИ «Кречет». Муж Голышевой Жанны Леонидовны. Ей тридцать четыре года, это ее второй брак. Выпустила сборник стихов «Сонеты весны», детей нет. Некоторые из найденных в сумке билетов совпадают с ее обычными маршрутами. По записной книжке тоже…».

На этом Павдин закончил прослушивание передачи, потому что ему предстояло лично познакомиться с доктором наук и автором «Сонетов весны».

Они сидели в углу, за обшарпанным столиком, и тихо переговаривались. Леша Смирнов, исполняющий роль туповатого администратора, стоял поодаль и читал какую-то бумагу, шевеля пухлыми губами. Стоял так, что в случае чего мог перекрыть им пути отхода, хотя это было явно лишним; в коридоре, изображая очередь, сидели двое, способные остановить эту парочку. На выходе в двух машинах еще четверо. Нет, им никак не уйти. Никак.

— Добрый день!

Мужчина поднял на подполковника взгляд.

— Здравствуйте.

— Вы, как я понимаю, по поведу пропажи.

— Скорее, забытых вещей, — уточнила поэтесса. Ну как же, мастер слова!

Павдин поймал на себе внимательный и даже --">