Артём Александрович Мичурин - Цикл "Еда и патроны". Компиляция. Книги 1-5

комнату с ванной и весьма приличный ужин, возможно, даже под пиво. Дорога от Красного до Кутузовского уже обошлась ему в одиннадцать патронов. Судя по всему, придется эти издержки включить в плату за предстоящее дельце. Спустя час Стас дошел до насыпи, сверился с картой и решил продолжить путь вдоль этих останков умершей цивилизации.

Потрепанная старая карта, сложенная вчетверо, была сплошь испещрена всевозможными пометками, неразборчивыми записями и понятными только Стасу условными обозначениями, нанесенными карандашом поверх типографской печати. Под черной полосой, пересекающей карту с запада на восток и немного забирающей севернее, красовалась надпись: «Горьковская железная дорога». Сверху и снизу от полосы теснились названия деревень, поселков, городов… Их было так много, что, если слегка прищурить глаза, толстая черная линия начинала сливаться с множеством мелких буковок в одну широкую серую полосу. Но эти названия были нанесены не карандашом, а значит, не имели смысла. Стаса интересовали не они, а карандашный крест, где-то между типографскими «Кондаково» и «Просиницы».

Насыпь тянулась так далеко, насколько хватало глаз. Кое-где она просела. В этих местах щебень осыпался и тяжелые железобетонные шпалы сползли вниз. Рельсы по большей части были растащены на разные постройки и укрепления, так что собственно железная дорога осталась только в памяти старожилов. Сам Стас никогда в жизни не видел действующего локомотива, а уж тем более – целого поезда. Рассказы об огромных железнодорожных составах, словно ураган проносящихся по рельсам из одного конца некогда огромной страны в другой, казались ему стариковскими сказками, равно как и предания о гигантских летательных аппаратах, перевозящих по триста человек за четыре часа из Москвы в Новосибирск. Да и сами эти города были для него лишь легендой, таинственной и страшной.

Стас шел слева от насыпи. Вылезать на ее вершину было небезопасно. Одному Богу известно, кто или что может шататься поблизости. Идти по осыпающейся щебенке очень неудобно, но это все же лучше, чем лезть по бурьяну или, что совсем уж нежелательно, нарваться на рейдеров, гордо шествуя по самому верху, словно ростовая мишень в тире.

Кованые подошвы армейских ботинок размеренно хрустели щебнем и поднимали в воздух облачка белой каменной пыли. Местность, тянувшаяся вдоль насыпи, ничем особым не была примечательна. Редкий лесок сменялся прогалинами или небольшими болотцами, затем снова заполнял собой пространство, пригодное для его простой и непритязательной жизни. Молодые тоненькие деревца теснились вокруг редких, но громадных сосен-исполинов. Время от времени на глаза попадались остатки фундаментов каких-то зданий, иногда стоящие одиночно, иногда – группами, возможно, даже улицами. Поросшие зеленью, они были едва различимы, боязливо и нелепо высовывались из травы растрескавшейся кладкой красного кирпича, просвечивали сквозь бурьян сгнившими бревнами. Стас смотрел на карту, читал названия исчезнувших деревень, ничего ему не говорящие, и прикидывал, долго ли еще до Кутузовского.

Скоро выяснилось, что совсем не долго. Лесок кончился, и вдалеке забрезжило что-то светло-желтое, оказавшееся полем пшеницы, через которое от насыпи шла весьма широкая дорога с двумя глубокими тележными колеями. Над рощицей, темневшей за полем, высились силуэты сторожевых башен. Стас взглянул на часы – было всего лишь двадцать минут четвертого. Он поправил рюкзак и, насвистывая мелодию какой-то старой песенки с забытыми словами, зашагал по дороге.

Бурьян, густо разросшийся вдоль насыпи и вымахавший едва ли не в человеческий рост, зашевелился под налетевшим с поля ветром, качая пожухлими пыльными листьями. Огромный борщевик с толстым, как у настоящего дерева, стволом дернулся и задрожал метрах в пятидесяти, возле примятых лопухов репейника.

Стас, не меняя темпа, продолжил шагать вперед. Левая рука будто невзначай легла на цевье, а правая незаметным движением сняла автомат с предохранителя.

«Кутузовские? А если нет? Может, дать навскидку веером и в канаву, а оттуда гранатой угостить? Н-да… Плохое начало взаимоотношений. Хотя… Форт рядом. Кому тут еще придет в голову секреты устраивать? Крикнуть, что вижу их? Нет, не стоит. Струхнут еще да пальнут с перепугу. Ждут, когда спиной повернусь. Ну, ладно, пусть так».

Он отпустил автомат и, стараясь не коситься на бездарно --">