Виктор Глумов - Школа наемников. Враги по оружию

день и развлекает торговцев, остановившихся на ночлег. Занятный дед, всю Пустошь объездил. И город–улей видел, и Донную пустыню, много интересного рассказать может. Живет себе в ржавом самоходе, лишь под вечер выползает. Сядет на пороге, натянет заплатанную фетровую шляпу, сунет в беззубый рот трубку и пускает кольца дыма.

— Артуурочка! — На плече повисла потрепанная грудастая деваха, дохнула перегаром. — Давай с нами, красавчик!

Ругнувшись, Артур отшвырнул ее и зашагал к себе. Обитал он в небольшом домишке, прилепившемся к батиному. Старшему сыну по статусу положен свой угол, да у Ингвара и не уместишься: четыре жены, две рабыни и двенадцать маленьких детей. Артур жизнью отца не интересовался, путал имена сводных братьев и сестер, слыл разгильдяем. Но снискал славу умелого бойца, а она ценилась больше, чем примерное поведение.

В комнате бормотала женщина. Не хватало, чтобы пришел кто–то из девчонок, не до них сейчас. Артур отворил дверь, шагнул внутрь. Светло–голубая рубашка, рыжие волосы собраны на затылке в пучок — Ирена. Шепчет что–то, нетопырей кормит. Обернулась, глянула с упреком синими глазищами:

— Ты им есть давал? Смотри, какие голодные.

— Спасибо, что покормила, — сказал он, потянулся и зевнул. — Что–то устал я сегодня, в сон клонит.

— Понятно… Тогда до завтра?

— До завтра.

Выпроводив Ирену, Артур распахнул окно, уселся на подоконник и уставился на площадь: мужики уже разошлись, девок разобрали, а саксофон все играл и играл. Но вот и он смолк, будто по команде. Лишь ветряки со свистом рассекали воздух огромными лопастями. Луна спряталась, и на трех дозорных башнях зажгли прожекторы. Плата, взимаемая с торговцев, сполна покрывала расходы на электричество.

В лачуге наемных охранников заскрежетало, засвистело, щелкнуло, и заиграла песня — Радио Пустошь включили. Надтреснутым голосом пели про свободного кетчера, проданного в рабство. Не закрывая окна, Артур улегся спать, долго еще ворочался. Успеет ли Роман уйти? Вдруг нападение запланировано на сегодняшнюю ночь? Разговор–то плохо слышно было.

Сны были тревожные, болезненно яркие. Романа убивали, Артур несся сломя голову, но не успевал.

Вздрагивал, просыпался, вырубался снова, и все повторялось с начала.

Ба–бах!

Артур вскочил с кровати, схватил пистолет; не до конца проснувшись, в одних трусах метнулся к окну. Грохнул выстрел. Что это? Набег? Кетчеры? Ворота… ворота открыты! И ни одного трупа у въезда. Это как же? Пожри их некроз, почему дозорные не подали сигнал? Предательство? Во двор с ревом вкатились сендеры. Застрочил пулемет. Артур зашарил под кроватью, нащупал сигнальный пистолет, высунулся в окно. Один выстрел — и ракета озарит небо красной вспышкой, повиснет искусственная «звезда», не успеют враги моргнуть, как нагрянут омеговцы. Улыбаясь, он нажал на спусковой крючок — осечка. Еще раз дернул — опять. И закружил по комнате, вспоминая, где заряд. Да на месте, где же еще! Сунул руку под кровать — ничего. Лег на живот, заглянул — пусто. А ведь были, точно были еще три ракеты!

Артур двигался рывками, как во сне, и даже мелькнула спасительная мысль: не проснулся, кошмар продолжается…

Бум–м! Задребезжали стекла. Взвизгнула женщина, визг оборвался хрипом. Оцепенение слетело, пробрало холодом. Набег. Предательство. На ходу натягивая штаны, Артур выскочил в коридор, толкнул дверь и прижался к стене — в ковер напротив ударила дробь.

Мутафаг всех раздери!

Артур осторожно выглянул. Короткими перебежками к дому спешили люди, их лица были скрыты банданами. Он выстрелил — налетчики попадали, открыли огонь лежа. К счастью, промазали. Артур, пригнувшись, рванул через коридор в комнату, к окну. Пусть думают, что в доме не один человек.

— Красавчик, прикрой! — крикнули из старого сендера, донеслась пальба.

Артур выстрелил сквозь стекло, осколки разлетелись, один из бандитов взвыл и скорчился, второй уже бился в агонии. Дед–музыкант потряс ружьем и неожиданно бодро метнулся к дому. Не успел, упал как подкошенный.

Вокруг трещало и громыхало, орали люди; у въезда полыхала дозорная башня. Кони на перевязи бесновались, один сорвался и понесся к воротам. Захватчики осаждали лачугу отцовых наемников, оттуда огрызался пулемет. Перезарядив пистолет, Артур прижался к стене спиной. Высовывался на миг, ловил в прицел бандитов и жал, жал на спусковой крючок. Патроны вскоре кончились. Взять --">