Владислав Валерьевич Выставной - Кремль-2222. Садовое кольцо

скорость.

Словно нарочно подманивая охотников.

Это называется «идти ва-банк». Выражение, давно потерявшее первоначальный смысл, но означавшее одно: сделать ставкой собственную жизнь в игре с враждебными силами. И эти силы охотно приняли его правила: справа и слева мелькнули стремительные тени. Его заметили и теперь без особого труда догоняли, сжимая темные «клещи».

Он стиснул зубы — до боли, до хруста. Вперед гнал не столько страх, сколько отчаяние и ненависть к этим тварям, которые собрались отобрать у него последнее — возможность исполнить свой долг. Сдохнуть сейчас, когда во мраке уже показался силуэт Троицкой башни, подсвеченной факелами дозорных… Нет, не бывать этому.

…Илья даже не успел осознать, как принял решение. Наверное, это сделал не разум — это был импульс спинного мозга, отработанных до автоматизма рефлексов. Потому он вдруг ощутил себя сторонним наблюдателем, отрешенно следящим за действиями собственного тела.

Ведь в следующий миг он сам превратился в охотника. Отчаянного, безумного охотника, решившего добыть неведомого зверя голыми руками. Впрочем, не совсем голыми: из кулака по-прежнему торчало короткое железное острие. Мгновенно изменив траекторию, бросил тело в сторону. Стандартный прием из курса подготовки — «тактика крысособаки». Сбить нападающего с толку, ошеломить неожиданным ходом, взвинтив себя до состояния запредельного бешенства.

Так и вышло. Почти так. Преследователь обладал отличной реакцией, а потому бросок дружинника, сопряженный с ударом коленом и локтем, не стал для него фатальным. Рука с железным острием пронеслась в миллиметрах от вражеского виска — противник успел увернуться. В следующий миг два тела, сцепившись, клубком покатились по каменному крошеву у ближайшей стены. За эти мгновения Илья успел отметить, что охотник по комплекции мало отличается от обычного человека. Разве что необычайно быстр и жилист. Да еще прилично вооружен. Просто невероятно: этому парню ничего не стоило мчаться за ним по пятам с тяжелым клинком и арбалетом, надежно прилаженными за спиной — крест-накрест. На что-то подобное и рассчитывал дружинник. В отчаянном броске он успел вогнать острие болта в ямку между ключицей и лопаткой врага. Тот вроде и не почувствовал удара, но левая рука его вдруг обмякла, и Илье удалось ухватиться за торчащую из ножен рукоять — прежде чем он сам был отброшен мощным ударом ноги.

Теперь Илья лежал на растрескавшемся асфальте, а вокруг неспешно кружили зловещие тени. Дрожащие пальцы сжимали рукоять вырванного из ножен меча. Поудобнее перехватил непривычную на ощупь рукоять. Мельком глянул на металл, сверкнувший в приглушенном облаками лунном свете.

Это было странное оружие. Длинный клинок, на две трети прямой, резко изгибался, переходя в расширяющуюся массивную елмань. То ли меч, то ли сабля, во всяком случае — непривычно длинное и тяжелое. Такого еще не доводилось держать в руках, и трудно было представить себе технику боя с такой штуковиной. Память с запозданием сообщила, что у оружия есть имя.

Килич. Изуверское оружие древних турок, оставшееся лишь на выцветших картинках каталогов. В музейной части Арсенала, где дружинники проходят оружейную подготовку, имелись отдаленно похожие экземпляры. Правда, не такого зверского вида. Надо полагать, враги подбирали оружие под стать своим вкусам и потребностям.

Не отрывая взгляда от кружащихся теней, Илья коротко крутанул клинок. Стоило приноровиться к непривычному распределению массы. Интуиция подсказывала, что такая штука способна рубить самым страшным образом, чему способствовали изгиб и массивное утолщение у острия. Тут же дало о себе знать поврежденное плечо: какая-то мелкая, но злобная тварь здорово его погрызла, когда пришлось прятаться в руинах от случайного дозора нео. Киличем надлежит рубить с размаху, вкладывая в удар всю силу, а потому орудовать придется левой — еще один минус в и без того патовом положении.

Илья все еще не понимал, отчего враги продолжают кружить, не показываясь из тени. Это притом, что нет ничего проще, чем всадить ему в лоб кусок острого металла из того же арбалета. Надо думать, растягивают удовольствие, сволочи…

И тут до него дошло.

Им неинтересно добивать лежачего. Они хотят, чтобы он встал.

Что ж, так или иначе, валяясь у противника под ногами, трудно рассчитывать на удачу. Жаждущий развлечений враг дает ему шанс, и было бы глупо --">