Артём Александрович Мичурин - Еда и патроны 3

проспекту Ленина. Чем ближе жильё располагалось к Меже, тем дороже оно стоило, а плотность застройки возрастала кратно. В обратную же сторону Поле, чем дальше, тем больше, соответствовало собственному имени. Лично я никогда не понимал такой тяги батраков к хозяевам. Тем не менее, близость к Чистому району считалась у подавляющего большинства полевых обитателей неотъемлемой составляющей успеха. Хотя плюсов от такого соседства было немного: стреляли реже, трупы с улиц убирались оперативнее, единственная на весь город пожарная команда могла проявить милосердие и помочь с тушением, да и то лишь первым двум рядам, так как за Межу огнеборцы не совались ни при каких обстоятельствах.

Кроме необоснованно завышенных цен на землю, местным обывателям приходилось отбашлять ещё и немалую мзду двум хозяйничающим в районе бандам. Граница их владений проходила с юга на север по улицам Жуковского, Медицинской и Зелёной. Западная банда именовалась «частниками», потому как контролировала территорию до войны застроенную частным сектором. А члены восточной группировки именовали себя «потерянными». Этимология сего названия мне, как наверняка и им самим, неизвестна, смысл его давно потерян… Хотя, возможно здесь он и кроется. Под потерянными находилось огромное количество железнодорожного добра, раскиданного вдоль восточного пути, идущего на Сергач, а так же большой примыкающий к проспекту Ленина участок, застроенный многоэтажками. Вот туда-то мы и двинули. Но отнюдь не ради престижа. Находящаяся рядом со старым домом Яма, ранее известная как Смирновский пруд, окончательно загадилась. То ли грунтовые воды размыли могильник токсичных отходов и принесли всю эту дрянь нам на порог, то ли ещё что, но жить рядом с Ямой стало невозможно. Привычный, доносящийся от неё смрад нечистот естественного происхождения сменился едкой химической вонью, вблизи до того ядрёной, что носоглотка горела будто денатуратом поперхнулся.

Скопленных Валетом денег хватило на закуток в цоколе рухнувшего многоподъездного дома. Предыдущий хозяин, судя по запаху, отдал богу душу с неделю назад, а вынесен был максимум позавчера, так что на первых порах наша гоп-компания сильно скучала по старому дому. Всё покойницкое барахло, на которое никто так и не соблазнился, было оперативно утилизировано, а помещение окурено. Но спать первую ночь всё равно пришлось на улице. Только когда трупная вонь улеглась, мы смогли оценить все прелести нового жилища.

Основным и несомненным его преимуществом против нашей старой хибары, помимо удалённости от Ямы, была основательность. Бетон и кирпичная кладка метровой толщины создавали уют сами по себе. Такие мелочи, как постоянный холод даже летом, вечный полумрак и частенько наведывающиеся крысы, на этом фоне совершенно не беспокоили. Справедливо рассудив, что не гоже в бункере прикрываться фанерой, деньги, оставшиеся после расчёта с потерянными, Валет истратил на установку подъёмного металлического щита, закрывающего единственное окно, и новой двери — предмета его особой гордости. Толстенная окованная железом дура была настолько тяжела, что одних только петель для её поддержки оказалось недостаточно, и снизу конструкция опиралась на пару небольших колёс, ездящих по продолбленной в бетоне дугообразной колее. На уровне метр семьдесят от пола дверь имела смотровую щель с надёжно фиксирующейся заслонкой, а в полуметре ниже — круглое отверстие, аккурат под два стола двенадцатого калибра, скрытое снаружи обшивкой из плотной ткани. Учитывая, что Валет всё активнее приторговывал наркотой, а среди страждущих нередко встречались личности, ведущие себя неадекватно, эти меры предосторожности были отнюдь не лишними. Однако, нужно отдать ему должное, к своему товару наш благодетель не притрагивался. Предпочитал чужой, с более высокой степенью очистки. Наверное, если б не эта маленькая слабость, Валет смог бы достичь гораздо большего в жизни. Как ни крути, а мужик он не глупый. Да что там, скажем прямо — умный был дядька. Я по малолетству немало домов в Арзамасе посетил, без приглашения, разумеется, и меня всегда удивляла одна деталь — полное отсутствие печатной продукции на обносимой территории, при том, что дома были далеко не из последних. В нашей же полуподвальной хибаре, где и присесть-то особо не найдёшь куда, почётное место возле оружейного шкафа занимал огромный деревянный ящик, почти доверху наполненный --">