Владимир Лактионов - В поисках Витослава

Наверное, она ушла со всеми… Кстати, туда не ходи! — Карл кивнул головой в сторону Сторожевой горы, — там войска и маг с планшетом. Они по всему острову шастают, ищут, куда ушли люди.

Я кивнул. — Вы все умеете разговаривать, или ты единственный?

— А тебе что, мало? — ответила птица. — Я сам не знаю, как это получилось. Просто вдруг я заговорил. Это стало сразу после ухода людей. Остальные ничего не понимают, и боятся, когда я к ним приближаюсь, норовят меня заклевать. Теперь я — изгой. Идем, погуляем по острову. Может, тебе что-нибудь из увиденного покажется важным. И я знаю, где можно столкнуться с пришлыми. Они с придурью: сначала стреляют, потом думают. На Земле все такие?

— К сожалению, подавляющее большинство.

— Они и в меня стреляли… Первые дни были настороже, потом расслабились, потом начали по вечерам потихоньку пить водку, потом уже не только по вечерам. А не так давно пристрастились палить. Придут в нашу рощу с железными палками и давай молнии метать! Но попадают редко — во-первых, пьяные, а во-вторых наши, завидев их, разлетаются, кто куда. А недавно мы набросились на одного и повыщипывали ему все перья на голове. Он так верещал! Пусть знают: мы в обиду себя не дадим!

— А что боги?

— Истуканы светятся по ночам, а так — больше ничего. Пришлые их обмотали проводами, суетятся, но, по-моему, у них ничего не выходит.

Иногда пришлые собираются в стаи и заходят поглубже в лес. В центре — те, что с проводами, по краям — те, что с железными палками. Ходят, высматривают. Ёлман над ними издевается, как может. У них есть такая штука, они называют ее компасом. Так Ёлман приноровился им в этом компасе стрелку крутить, они и ходят кругами, а потом ругаются. А ещё Ёлман научился кричать: «Гу!». Он иногда как крикнет у них над головами, они тут же накладывают в штаны и начинают палить вверх. Им на головы сыплются ветки, да Ёлмана разве из железной палки убьешь? Надысь он завел их в большую лужу перзофиля, ох, мы и нахохотались!.. Ш-ш-ш!!! Слышишь, палят? Идем, глянем на этих придурков, похоже, что-то происходит на самом берегу… А-а-а, вон пришлые. Видишь?

— В кого они стреляют?

— Ваши называли их комароулитками… После того, как люди ушли, те опять расплодились. Не знаю, откуда они берутся, и Ёлман не знает. Нам самим они — как кость поперек горла. Иногда они забредают в лес и оставляют противные слизистые следы — жгучие сопли. Однажды пробовали охотиться на нас, но у них ничего не вышло… Ты летать умеешь?

— Нет.

— Жаль, а то ходить пешком долго и неинтересно. Давай, попробую тебя поднять… Какой ты тяжелый!

— Карл, мы можем осмотреть брошенные жилища и пещеры?

— Там уже все излазили эти, с железными палками и проводами. Но, если хочешь… С чего начнем?

— С пещер, с макета Паруса.

— Я попробую пронести тебя через верх.

Через десять минут.

— Где мы?

— Если можно так выразиться, на чердаке. В день, когда люди ушли, случилось землетрясение, и открылся еще один, невидимый ни снаружи, ни изнутри, вход в пещеры под самым потолком. Ты умеешь видеть в темноте? Нет? И я не очень… Лучше я подожду тебя здесь, дальше я тебе не помощник, спускайся сам. Видишь вдали какие-то отсветы? Возможно, это то, что ты ищешь.

Не буду рассказывать, как я спускался с, примерно, трех- или четырехметровой высоты в кромешной темноте по стенке пещеры. Все закончилось подвернутой ногой, разорванной рубахой и парой огромных ссадин. Зато — вот он, передо мной, Парус. Вернее, его дубликат. Вокруг никого, из небольшого озерка бьют в потолок пять лучей, пять, немыслимым образом свернутых в трубочку, радуг… Вдруг они повернулись ко мне, я зажмурился, и…

— Ну, слава богу! Тебя не было целых полчаса, я уже не знала, что и подумать! Иди в ванную, помойся. Где ты так извозился? Рубашку придется выбросить…

Я стоял возле своего письменного стола аккурат на том самом месте, откуда отправился в путешествие, и держал в руке сердолик. Первый эксперимент можно было считать удачным.

На следующий день, выспавшись и как следует отдохнув, я решил приступить к эксперименту номер два. Заглянув в «глазок», я увидел мускусную рощу, но ни одного карка в ней не было. И я позвал: «Карл, Карл, Карл!!!». Почти сразу раздался шум крыльев, и Карл — но скорее всего, кто-то другой, похожий на него, подняв тучу пыли, приземлился у меня перед глазами. В носу закололо иголочками; и я, стараясь не отрываться от «глазка», спросил: — Ты Карл?

— Для тебя --">