Степан Абрамыч - Магия нуля (СИ)

— Что?

Она до сих пор не понимала внезапно возникших на его лице эмоций.

— Что с твоим кольцом?

— А?

Она глуповато похлопала ресницами, разглядывая оттенок своего аксессуара. Оно стало черным.

И ей нечего было сказать в свое оправдание.

— Марина…

«Почему я подумал об этом только сейчас. Что так сильно затуманило мой разум? Почему?»

— Да?

Она уже поняла, за что ее будут отчитывать, отчего миловидное личике пыталось спрятаться за слегка дрожащими от волнения ладонями.

— Как ты сюда попала?

«Что могло произойти? Что могло произойти? Что могло произойти? Байрон? Нет. Данте? Нет. Виктор? Точно нет. Роберт? Это единственный маг, чьи способности мне абсолютно неизвестны и к кому Марина могла в теории обратиться, да. Да. Все хорошо, я зря так встревожился».

— Мне помог Байрон…

Она проговорила это невероятно тихо в неимоверном испуге и стыде.

«*звуки треска*»

По-другому никак не описать его мысли. Это разлом, трещина, уничтожение, ликвидация, аннигиляция — весь его план… Рухнул в один миг. И именно тогда…

«*звуки треска*»

…Когда он был готов к битве.

— Зачем ты это сделала?

Улыбка? Оскал? Слезы? Нет, немое и безжизненно безэмоциальное лицо спросило это у трясущейся девушки.

— Мне… Мне было плохо…

— Ты уже говорила об этом, почему ты обратилась к Байрону. Ты же знаешь, что он стоит за твоей смертью.

— Я… Я подумала, что он решит, что Бальзак не справился с работой и огорченным отправит меня к тебе.

— Угу. Логично.

— Да?

— Нет.

— …

Он не собирался разъяснять ей свое отрицание.

— Как он переместил тебя сюда?

— Он… Он просто коснулся меня.

— Просто коснулся?

«*звуки треска*»

— Да.

— Хм, понятно…… Марина…

— Что, Бром?

— Нам надо расстаться.

— Что?

— Прямо сейчас.

Никаких признаков чувств, сомнений, размышлений — ничего не осталось ни в его речи, ни в его взгляде.

— Бром, не надо…

— Когда я появился в городе, первой я встретил тебя. Это было незабываемое чувство. Смятение, смущение, необъяснимая неприязнь, вызывающая удовольствие. Ты открыла мне глаза на строение человеческих мыслей, без тебя бы не было ни Брома, ни Хьюго. Но на этом… На этом твоя польза закончилась.

— Что?

— Твоя смерть… Я посчитал ее своим убийством. Я решил взять на себя ответственность за нее, отплатить тебе сполна тем, чем ты, действительно нуждалась.

— То есть ты…

— Я никогда тебя не любил. Я никогда ничего не чувствовал. Ни страха, ни печали, ни радости. Я просто… Просто имитировал то, что видел у других, и из меня вышел замечательный актер.

— Не любил?..

— Что ты, что другие. Вы все чего-то желаете. И чем сильнее вы это желаете, тем меньше что-то делаете. По факту, у меня нет никаких причин сейчас с тобой разговаривать.

— Не любил?..

— Я дважды спас тебя от смерти, один раз вернул ее тебе, сохранил и обезопасил, обеспечил нормальной жизнью. Но тебе все мало. Я не получил ничего взамен. И ты все равно меня ограничиваешь.

— Бром…

— Я бы хотел сказать, что ты тупая. Хотел бы сказать, что ты поступила очень глупо, но теперь гнев и раздражение лишь иллюзии, чуждые мне.

— А?

— Я прощаю тебя, Марина, ты только что испоганила свою и мою жизнь. Испортила мне весь план своей недальновидностью. Опорочила все то, что я так старательно для тебя сделал. Но я, все равно, прощаю тебя. Это же и есть милосердие?

— …

— Так пускай ты и запомнишь меня милосердным. Никогда и ни за что не приближайся ко мне, не ковыряй в ране, которую же ты и поставила. Иди в пещеру по моим следам, найди девочку — заботься о ней. Там будет усатый мужчина — выйди за него замуж, он как раз мечтает об этом. Если ты не сострадаешь мне, так сделай это другим.

— Бром, пожалуйста…

По ее лицу уже давно текли слезы, она не выдерживала всех этих хоть и тихих, но жестоко болезненных слов.

— Я не виню тебя, ведь ты человек…

Он шагнул мимо нее.

— …а все люди одинаковы

У него осталось сил, не осталось нервов, чтобы выплеснуть хоть что-то похожее на гнев. Он, как мотылек, слепо рвался к огню, не думая уже ни о чем. Ведь он умер.

Бром. Хьюго. Эти двое были жестоко убиты и распотрошенными выставлены на показ.