Рене Маори - Рождественский гном

Рене Маори Рождественский гном

— Вы верите в рождественского гнома?

— Конечно нет. Как можно верить в того, кто не существует? Это сказочный персонаж, такой же, как Красная Шапочка или Гензель. Я даже в детстве в него не верил. Конечно, по традиции я вешал носок на камин и даже утром обнаруживал в нем монету, но знал, что ее положили туда родители, точно так же, как и длинный, перевитый ленточками леденец в форме посоха.

— А вы? Вы верите в рождественского гнома?

— Это в того, который с рогами? Нет, не верю. Он лишь мечта. Обычная рождественская мечта. Люди часто придумывают чудесных персонажей, наверное, чтобы целый год ждать их. Я не дождался. Наверное, гном был на меня за что-то обижен, хотя я честно подкармливал его в детстве ячневой кашей. Он не пришел ни разу и не принес ни одного подарка. Подарки мы получали лишь от директора приюта — он всегда дарил пару шерстяных носков, потому что помещения были плохо протоплены.

— Ну, а вы то. конечно, верите? Я вижу — вы надели зеленый колпак. Скажите, рождественский гном ваш герой?

— Господин журналист, завтра Рождество, и мне нужно привлечь как можно больше покупателей. Когда еще выдастся такой день для торговли? Вот, купите леденцы своему ребенку. Или нет… купите лучше оленя, в этом году олени в моде.

— Зачем мне олень? Он ничего не скажет. Я должен сделать репортаж, но никак не могу найти ни одного человека, который бы верил. Еще сто лет назад, я в такой ситуации не обнаружил бы никого, кто не верил бы в рождественского гнома, но сто лет назад я и не жил. Довелось же мне родиться в век прагматизма.

— Ничем не могу помочь. У меня работа.

— Так и у меня работа, черт бы вас всех побрал.

— Не поминайте чертей в моей лавке. Пожалуйста. Они отпугивают удачу.

— Вы верите в чертей, но не верите в гномов?

— Я верю в приметы. Идите, идите уже, раз не намерены ничего покупать. Вы мешаете.

— Дяденька продавец….

— Тебе что, малыш? Плюшевого гномика? Вот этого? Пятьдесят крон. Хороший мальчик, счастливого тебе Рождества.

— Спасибо.

— Пожалуйста. Как? Вы еще здесь? Вам гном нужен? Так купите его уже и успокойтесь.

— Если это единственное воплощение мечты в этом городе, то, пожалуй, и куплю. Посажу под елку и буду вспоминать о радости, которую убили. А также о том, что единственный раз не выполнил задание редакции, только потому, что люди перестали мечтать. Мальчик, стой, мальчик! Ты купил гнома, значит тебе нравится этот персонаж? Ты веришь в него?

— Не-а. Это для сестренки.

— Она верит в гномов?

— Не знаю, ей всего год…

— Эй, господин репортер, подойдите сюда!

— Куда? Где вы?

— За столиком возле кафе.

— А, вижу. Вы хотите что-то рассказать?

— Садитесь, не стесняйтесь. Я закажу чашечку кофе и вам. Садитесь. А пока вы будете его пить, расскажу одну историю. Про гнома.

— Неужели, вы в него верите?

— Честно говоря, даже и не знаю. Но его присутствие я когда-то ощутил. Хотя и не могу сказать, был ли он в полосатых чулках или в зеленом колпачке. О, вот и кофе! Включите свой микрофон, и продолжим ко всеобщему удовольствию. Ведь вы первый, кому мне захотелось рассказать эту непонятную историю.

Дело в том, что я очень богатый человек, и были времена, когда меня невозможно было бы встретить вот так — в уличном кафе за этим столиком. Да и теперь это сложно. Только в рождественские дни я «выхожу в народ», чтобы оказать посильную помощь страждущим. Таким вот как вы, например. Я же понимаю, что если не будет репортажа, то не будет и гонорара за него, а вам нужно жить и оплачивать свою жизнь. Ведь так? Поэтому, позвольте сделать вам подарок от всего сердца.

Богатства я своего не заработал, не украл, не получил при помощи каких-то махинаций. Оно досталось мне от родителей в наследство. Причем потерял я их так рано, что оказался богатым наследником в восемнадцать лет. Возраст, достаточный для того, чтобы не иметь хитрых опекунов, но совсем недостаточный, чтобы распоряжаться деньгами самостоятельно. Конечно же, я не желал обременять себя заботами, для того был управляющий, следивший за биржей и передвижениями акций. Честно говоря, у меня и образования никакого не было еще, теперь-то есть, но тогда я просто решил бросить учебу и зажить в свое удовольствие. Вы знаете, как это бывает? Хотя я и горевал о гибели родителей, но жажда подростковой свободы, родившаяся во мне несколько лет назад, оказалась --">