Майкл Маршалл - Честный обмен

заметку: захватить ее перед уходом. Может, клиент поляка заинтересуется и ею тоже.

Я останавливаюсь перед бюро. Сердце колотится, как гребаный отбойный молоток. Отчасти из-за того, что я пришел один. Но в основном оттого, что я очень, очень хочу найти что-нибудь. Я хочу найти драгоценности. Но еще сильнее мне хочется найти еще один такой камень.

Я обшариваю ящики. Один за другим. Методично. Вытаскиваю все наружу и внимательно рассматриваю. Ничего. Это приводит меня в ярость, я весь на нервах. Я же знал, что тут может не оказаться больше ничего подобного. Но теперь мне становится страшновато.

В конце я берусь за ящик, который, как я знаю, пуст, и выдвигаю его. Внутри по-прежнему ничего. Я уже собираюсь снова его захлопнуть, как вдруг кое-что замечаю. Запах. Я оглядываюсь по сторонам, но сперва не могу понять, откуда он идет. Может, думаю, тарелка с какой-нибудь старой едой завалялась где-то под кучами книг. Потом я понимаю, что запах исходит из ящика. Не знаю, как его описать, но он явно там. Не сильный, но…

И тут до меня, кажется, доходит. Это воздух. Другой воздух. Не похожий на лондонский. Пахнет как бы… морем. Морской воздух, как будто сидишь на набережной какого-то паршивого прибрежного городишки, такого, куда никто особо не приезжает, а если и приезжает, то никому не посоветует. Маленький такой городок или деревня со старыми каменными домами, мощенными булыжником улицами и соломенными крышами. Место, полное теней; может, огромная старая заброшенная фабрика или что-то типа того, глядящая на город с холма; место, где темными вечерами на узких улицах и аллеях раздаются странные шаги, а когда ночью крикнет птица, звук получается растянутый, сдавленный, с эхом, словно отражается от предметов, которых ты не видишь.

Такое вот место. Похожее на это.

Я наклоняюсь над ящиком, сую туда нос и еще раз хорошенько вдыхаю. Никаких сомнений: запах точно идет изнутри. Мне это не нравится. Совсем не нравится. Я с грохотом задвигаю ящик.

И тут вдруг понимаю.

Когда ящик закрывается, я слышу негромкий звук. Не просто удар, а что-то еще.

Я снова его выдвигаю, медленно. Сую руку и ощупываю заднюю стенку. Рука проходит не так далеко, как должна бы.

В этом ящике фальшивая стенка.

Я тяну его на себя, тяну, но не могу выдвинуть полностью. Тогда я достаю из кармана отвертку и ныряю внутрь. Сгибая руку, пытаюсь нащупать место, где можно просунуть кончик отвертки в щель. Мне жарко, я начинаю потеть. Тянуть охренеть как сложно, но я делаю хороший рывок.

Раздается треск дерева, и моя рука проваливается по ту сторону. Я выпускаю из руки отвертку и принимаюсь ощупывать пространство пальцами. Где-то дюйм деревянной стенки выломан. За ним что-то есть, я уверен. Места там, похоже, мало, потому что кончики пальцев у меня слегка подмерзли, как будто изнутри дует холодный ветерок. Такого, конечно, не может быть, но это намекает мне на то, что я должен знать.

С той стороны что-то есть. Может быть, украшения, за которыми я пришел. А может, даже лучше. Еще один камень. Еще один камень, пахнущий морем. Я снова берусь за отвертку и вставляю ее в щель. Приноравливаюсь, чтобы как следует дернуть вбок, готовлюсь надавить изо всех сил.

И тут я чувствую легкое дыхание сзади на шее, женские руки ласково ложатся мне на талию; кто-то включает свет.

Оказывается, дело и впрямь в отношении к ситуации. Тупица студентик был прав. Вопрос в том, как ты относишься к людям, у которых воруешь: думаешь ли о них вообще или просто ищешь, что бы такого у них взять. Что тебе нужно.

В воскресенье вечером я отдал им База. Они не заставляли меня смотреть, но я все слышал. Спустя час от него осталось лишь пятно на ковре, такое же, какое мы видели наверху. Взамен они дали мне еще один камень, даже красивее, чем тот, что у меня уже был. Он просто прекрасен.

Честный обмен — не воровство. Следующей будет Джеки.

Перевод — Анна Третьякова

--">