Танит Ли - Ожидающая в башне

назад, когда с морского берега примчался рыцарь с налитыми кровью глазами, на дрожавшем от страха коне. Король поднялся, чтобы приветствовать и расцеловать рыцаря, это был его любимец, возможно, лишь Голбранта Доброго он любил чуть больше, чем Алондора, которого женщины шепотом называли Золотым.

Но Алондор отшатнулся от своего повелителя.

— На мне лежит проклятие, — воскликнул он. — Не дай Бог я, как заразу, передам его вам.

Он рассказал всем как Голбрант погиб в высокой башне над морем. Он напомнил о Сестрах, пяти ведьмах, появившихся в Креннок-доле пять месяцев назад, чтобы провыть пророчества о смерти пяти воинам. Когда он говорил о женщине из башни и о том, как он поступил с ней, то побледнел от стыда. Затем он поспешил на исповедь к священнику. Священник долго возносил молитвы, отлично понимая чего боится Алондор. Взяв ее тело — и отбросив, пытавшись убить ее, когда она была в его руках — и оставив в живых, он дал ей такую мощь своего желания и своей ненависти, от которых не мог отречься. И она должна пойти за ним, уже идет, безжалостная, как зима с ее холодным белым вожделением. Он знал, что если еще раз окажется вблизи от нее, то в этот раз, у него не хватит сил для сопротивления. Демон овладеет им и уничтожит его, опустошит его мозг и заполнит его содержанием свою жизнь. Таково черное колдовство сексуального вампиризма старейшего и ужаснейшего из всех демонов мира. Он не знал всего этого в те три дня, что мчался с побережья, но ощущал мурашками своей кожи, холодом и непреодолимым возбуждением чресл, кто следует за ним и чего желает.

Алондор покинул Креннок-дол за день до того, как туда пришла она.

Стоя в королевском зале, она оглядывалась, высматривая его, и ее сердце колотилось. Когда стало ясно, что его здесь нет, она зашаталась от ужасного сожаления. Но только на мгновение. Затем, забыв обо всем, помня только его, она повернулась, чтобы покинуть королевский замок и последовать по пути, которым ушел он.

Король с проклятиями вскочил с места и трое рыцарей бросились к ней. Они выхватили мечи, чтобы поразить ее, но вновь старинный завет удержал их руки. Они никогда не убивали и не ранили женщин. Тем труднее оказалось для них сделать это сейчас. И она прошла между ними, не видя их.

— Бегите за ней! — вскричал король. — Сделайте то, что он должен был сделать. Помните о ее мерзких чарах! Не женщина, а существо погибнет под вашими мечами.

Они бросились вслед. На лестнице один заглянул ей в лицо. Он отшатнулся и остановился, обессиленный. Через несколько ступеней ее догнал другой. Он швырнул ее на колени, замахнулся мечом, но в последний момент она показалась столь несчастной, просто жалкой сумасшедшей.

Это ошибка! — воскликнул он про себя, и в замешательстве отпустил ее.

Третий побежал к своему коню. Он проехал вслед за ней через двор за ворота, яростно ухмыляясь. Ему казалось, что он на охоте; впереди он слышал лай собак, преследующих мелькающего между деревьями белого оленя, стремящегося вниз по зеленому холму. Подъехав вплотную, он вскинул ее на лошадь и поехал к лесу, держа в руках ее безвольное тело. Там он положил ее на траву и навалился сверху в неистовом приступе желания. Вместо меча он стремился казнить ее своей плотью, и вскоре она выскользнула из под мужского тела и пошла прочь, не осознавая ни того, что он пытался сделать, ни того, что с ним случилось. Через несколько дней королевские воины нашли его — заблудившегося в лесу умалишенного, сзывающего в густых зарослях своих разбежавшихся несуществующих собак.

Она шла целый год. Целый год Алондор Золотой бежал от нее. Он стал наемником и продавал свое воинское искусство многим королям, чьи потребности в воинах казались ему оправданными. Ни разу он нигде не остался надолго. Ему снились ужас и вожделение и Голбрант, его названный брат, которого он любил больше, чем кого-либо из мужчин и женщин.

Менялись времена года. Покрасневшие листья падали на ее огненные волосы и на ее израненные, измученные ноги, оставляющие невидимые следы на на кровавых полях битв, где он проходил. Снега выпадали и таяли, сменялись морозы и дожди. Вдали от земель Креннока в серых безжизненных краях, среди скрюченных деревьев и остроконечных гор он бежал, она преследовала, ведомая инстинктом и желанием, видя и слыша только его.

Среди бесплодных скал севера он, наконец, добрался до уединенной крепости. Она была темна и мрачна, как окрухающие ее утесы. --">