Борис Гедальевич Штерн - Реквием по Сальери

па-рам-та-ри-ра-ри-ра-та-рам…»

И получил в глаз.

А Шуберт с Листом подрядились на Казанском вокзале разгружать вагон с рулонами нотной бумаги, которую Лже-Моцарт уже успел пригнать из Веймара по накладной под видом гуманитарной помощи от Иогана Баха, чтобы загнать ее (нотную бумагу) как обои на черном рынке, о чем Иоган Себастьянович, понятно, ни сном, ни духом.

Короче, ночь.

Но уже близится утро. Наступает долгожданная предрассветная тишина. Покинутый Лже-Моцартом Экс-Моцарт сидит за роялем Чайковского и думает о своем: цены, зарплата, жизнь коротка, а он чем занимается?.. Пишет буквами на нотной бумаге некролог Сальери: «смерть вырвала из наших рядов…»

«Нотами надо! Нотами надо некролог писать!» — вдруг осеняет Экс-Моцарта.

Листок с некрологом летит на пол. Экс-Моцарт открывает «Стейнвей Д» и неуверенно берет первый аккорд «Реквиема»: трам-таа-та-та-там-па-ра-рам… Потом второй: пам-пам-тари-та-там-три-та-там… Третий: трум-турум-туру-ру-рум…

Рука Экс-Моцарта крепчает. Экс-Моцарт постепенно опять превращается в Моцарта. Он подбирает лист нотной бумаги и лихорадочно записывает ноты поперек линеек… Самонастраивающийся рояль «Стейнвей Д» самозабвенно продолжает исполнять моцартовский «Реквием». Из зрительного зала на сцену лезет с цветами какой-то прибалдевший меломан, но гардеробщик Михалыч вызывает милицию и его выводят.

Звучит «Реквием».

«РЕКВИЕМ» ЗВУЧИТ!

Звучит «Реквием», заглушаемый каким-то немузыкальным рокотом и какофонией лязгающих звуков…

Из-за правых кулис под звуки «Реквиема» появляется первый, головной танк, проезжает в глубине сцены за роялем и исчезает за левыми кулисами.

«Стейнвей-Д» сердито замолкает и захлопывает крышку — когда танки идут, «Стейнвей» молчит.

Моцарт отупело смотрит за кулисы вослед танку, включает телевизор, подходит к окну…

По телевизору крутят любимый балет Моцарта — «Лебединое озеро», а из головного танка на сцену вламывается группа «Альфа» в костюмах «листопад» во главе с черным полковником КГБ, в котором Моцарт узнает черного следователя УГРО с красными глазами.

«Вы — Моцарт Валерьян Амадеевич?» — спрашивает черный полковник, заглядывая в какой-то список.

«Ну, предположим…»

«Одевайтесь!»

«Я одет!»

«Вы задержаны!.. Спросите „за что?“»

«За что?!»

«За валютные операции с нотной бумагой в особо крупных размерах!»

«У вас есть ордер на арест?»

«Вы не арестованы, а задержаны.»

«Не вижу разницы!»

«Арест и задержание — разные вещи. Задерживать можно без ордера, многократно, до бесконечности — задержал-отпустил, отпустил-задержал. Вот список, заверенный старшим государственным нотариусом. Гордитесь, Ваша фамилия стоит сразу после Гдляна и Иванова.»

«Но я сейчас не могу! Отложим до понедельника… У меня завтра похороны Сальери — август, жара, труп ждать не может!»

«Неужто Антонин Иваныч померли?! — хватается за сердце черный полковник. — Какая потеря! Уж не отравлен ли своими учениками?.. Ничего, похороним без вас, с воинскими почестями, тем более, что всякие похороны в Москве отменены в связи с введением чрезвычайного положения.»

«Это произвол! Я требую нотную бумагу и карандаш!»

«На предмет?..»

«На предмет написания „Реквиема“ по Сальери!»

«Справедливое требование! Давно бы так! Все необходимое для создания „Реквиема“ Вам будет предоставлено в казарме эн-ской воинской части.»

«Разве в казарме эн-ской воинской части есть рояль?»

«А как же! В любой Ленинской комнате любой воинской части стоит рояль. А вы как думали? Вы где служили? Кстати, почему вы не пишете военную музыку? Ах, Моцарт, Моцарт! Брали бы пример со своего учителя. С вашим талантом — написали бы по заказу Министерства Обороны „Марш Краснознаменной Чапаевской дивизии имени Дзержинского“ или „Подожду два года и вернусь“… Нет?.. Ну — „Реквием“ так „Реквием“! Хорошая похоронная музыка армии во-от так нужна! Увести задержанного!»

Моцарта уводят, а историческое утро 19 августа продолжается. Вчера умер Сальери. Солнце уже взошло. Звучит и крепчает тема Чрезвычайного Положения — в глубине сцены с вонючим ревом проходит бесконечная колонна танков — идут танки, танки, танки, танки, танки, бронетранспортеры, танки, танки, танки, самоходная подстанция, танки, танки, между танками какой-то очумевший гражданский «жигуль», последней идет полевая кухня, за ней, как гусь отбившийся от --">