Сергей Васильевич Панарин - Харри Проглоттер и Волшебная Шаурматрица

сверкая добрыми очами:

– Теперь не теряй времени. Таблетки лишь замедляют процесс пищеварения. Ровно через неделю тебе ничто не сможет помочь… Жизнь будет обречена… Сущее превратится в пустоту… Мир, каким мы его знали, придет к концу… Умрет рок-н-ролл, закончатся сериалы и погибнет феминизм… хотя это как раз и здорово… Сотрутся с лица земли города, деревни, заимки и другие населенные пункты. Исчезнут белые киты, семга и креветки… Уйдут в прошлое дружба, любовь и… Проглоттер, ты не должен этого допустить! Ведь не будет этого всего, не будет ничего!.. Всё пропадет, малыш, ты это понимаешь?!.

– Да, да, да! – прервал рыдания мастера-мага Харри. – Вы бы уже сказали, что делать, раз уж у нас так мало времени, а?

– Конечно-конечно, – утер сопли Бабаянус. – Тебе нужно попасть в страну Окончательных Отморозков, найти там Чвакальное Чмошище и взять у него супердезинтеграционный мегапурген (или, для краткости, мегапургений). С этим воистину сильным препаратом ты должен отправиться на край света, сесть спиной ко Вселенскому Глотожралищуи принять мегапургений. Но ни в коем случае не оборачивайся, иначе сгинешь.

– Как туда добраться?

Бабаянус поднялся, прошествовал к шкафу и начал рыться в его глубинах, изредка бормоча одно-два несильных заклинания.

– Вот! – победно воскликнул мастер-маг, чихая и разворачивая древний пергамент. – Держи волшебную карту. На ней начертан нужный тебе маршрут, а эта жирная мигающая клякса символизирует тебя.

– А… это?.. – заволновался подбежавший Харри Проглоттер, тыкая в верхний край карты, куда упирался путевой пунктир.

– Не боись! Дойдешь досюда, изображение сдвинется. Старые карты – не то что нынешний мусор. В общем, часть дороги тебе удастся пролететь на метле, а так – ножками, друг мой.

– Я пойду один? – ужаснулся трусливый Проглоттер.

– Ох, и верно, – спохватился Бабаянус. – В дорогу возьми подружку, Молли Козазель (у нее всё равно туговато с алхимией – стало быть, не жалко) да Джеймса Барахлоу.

Просиявший было Харри поморщился.

– Я слышал, у вас с ним не лучшие отношения сложились, да? – догадался Двуликий. – За одно подружитесь. Парень он толковый, хоть и хулиган… Такой незаменим в походах. Всё, решено. Иди, собирайся. А я вызову и проинструктирую твоих попутчиков. Через полчаса чтобы был как штык.

Бабаянус смотрел, как уходит «штык» Проглоттер. «Да он скорее похож на мяч для квидиша… » – подумал маг.

– И еще!.. – окликнул он мальчика. – О том, что тут произошло, пока никто не должен знать. А то еще, чего доброго, силы зла начнут мешать… Это лишнее. Усек?

– Усек, мастер-маг, – сказал Харри и вышел. Бабаянус повернулся к Кристаллу громкой связи: – Молли Козазель, Джеймс Барахлоу! Срочно зайдите в кабинет органической алхимии…

II

Команда молодости нашей,

Команда, без которой нам не жить…

Н. Добронравов

Фас!!!

Любой собаковод

Если и случаются сукины дети в среде людей, то первым кандидатом в таковые нужно считать Джеймса Барахлоу. К тринадцати годкам он успел насолить многим физическим и юридическим лицам. Даже в школу магии Хоботаст, фактически являвшуюся интернатом, Джеймс попал «по сумме заслуг»: родителям пришлось убрать его подальше от односельчан. Те очень хотели потолковать с младшим Барахлоу – мальчонка устроил комбинацию из пожара и потопа, играя в Содом и Гоморру. Деревню так и не восстановили.

Пройдя огонь, воду и медные трубы еще до учебы, в школе Джеймс развернулся по-настоящему. После того как попала в больницу преподавательница геомагии миссис Джопсон (он вырастил под ее стулом маленький Везувий со всеми вытекающими), Высочайшим Педсоветом Хоботаста было решено наложить на Джеймса ряд заклинаний, приводивших к зеркализации его гадких поползновений. Проще говоря, Барахлоу получал столько же, сколько и его жертва.

Безусловно, мера возымела действие. Лишь в редких случаях малец шел на самопожертвование. Бывало, он лежал с ректором школы в соседних палатах реанимационной клиники. Выпадало ему прыгать на одной ноге навстречу такому же одноногому учителю эльфийского языка и литературы. Чаще всего Джеймс коротал время в уборной, мужественно перенося отравление, которое наворожил Харри Проглоттеру.

Не любили они друг друга, очень не любили. Поэтому, узнав о том, что предстоит серьезный поход бок о бок с ненавистным --">