Елена Григорьевна Гриб - Проклятая невеста и тайны города у болот

совершеннолетия осталось два месяца и ее жизнью пока распоряжаются родители, которые не прочь подзаработать на проклятии и, заодно, прогнуться перед его величеством. Ну а «женихи» — опальные вельможи, которыми забавляется молодой король. Раньше он стравливал их друг с другом, давал невыполнимые задания, создавал невыносимые условия жизни, теперь же придумал развлечение под названием «брак с проклятой».

— Крас Берет, согласны ли вы взять в жены Айрис Миллс? — наконец-то священнослужитель дошел до сути дела.

Странный он. Пожилой и благообразный, а волнуется, как подросток. Может, потому что всего две недели в городе? Говорят, его прислали из какой-то деревушки и скоро попросят обратно. Здешний храм — лакомое место, претендентов полно.

— Нет, — тихонько подсказала Айрис заколебавшемуся суженому. — Даже не думайте соглашаться. Ваша жизнь слишком ценна, чтобы жертвовать ею ради капризов короля.

— Если я убегу, меня назовут трусом, — отрезал жених.

— А если останетесь, то дураком!

Он надменно оглядел присутствующих и встретился взглядом со священнослужителем.

— Да, я согласен, — произнес твердо.

Над рядами зрителей пронесся слаженный вздох.

Айрис отвернулась, не в силах смотреть на то, что должно произойти. Ну почему этот человек такой гордый? Что мешало ему последовать примеру шестерых своих предшественников и сделать ноги?!

Проклятье ведь настоящее. Любой мужчина, что согласится жениться на женщине из рода Миллс, превратится в хрупкий шесский хрусталь и рассыплется на куски от малейшего удара.

— Айрис Миллс, согласны ли вы взять в мужья Краса Берета?

В каком смысле?! Разве Крас еще не…

Потрясенная до глубины души, Айрис резко вскинула голову и наткнулась на требовательный взгляд жениха.

— Лучше скажи: «Да».

— Нет! Это какая-то ошибка!

— Она согласна! — рявкнул Крас с неожиданной яростью. — Заканчивайте поскорее. — Его тяжелая рука фамильярно опустилась на плечи Айрис, словно он уже считал девушку своей собственностью. — Не терпится насладиться жизнью после свадьбы, в которую никто не верил.

Такого попросту не могло случиться! Все знали — согласие на брак равно самоубийству. Или… Нет, это же абсурд. Проклятие — не одноразовый амулет. Оно не исчезло, уничтожив единственного мужчину, против отношений с которым Айрис ничего не имела. Армана Майлира. Первого жениха… Настоящего. Того, кто следовал зову сердца, а не велению Фабиана.

Она не любила его, но чувствовала, что может полюбить. Жаль, судьба не дала им шанса.

— Крас Берет и Айрис Миллс, отныне вы…

— Замолчите! Я не соглашалась на это!

— А на что ты соглашалась? — грубовато осведомился Крас. — Делать из дворян посмешище? За все рано или поздно приходится платить.

— Ни на что! Как только мне исполнится девятнадцать, я получу документы и уеду за тридевять земель!

— И кто же отпустит тебя, госпожа Берет? Отныне ты — моя законная…

Крас не договорил. Побледнел и уставился на что-то за спиной Айрис.

Она со злостью отшвырнула свадебный букет, едва не сшибив уродливую шляпку тетушки Руденс, и резко обернулась.

Позади, воинственно уперев кулаки в бока, стояла Мелиса и пристально смотрела на священнослужителя, будто пытаясь прочесть его сокровенные мысли.

О Лисе Стау ходило немало слухов. В среде знати она была столь же известна, сколь и проклятые девушки из рода Миллс. Эта красивая до неприличия, но прямолинейная и дерзкая полукровка воспитывалась при королевском дворе и прославилась тем, что категорически отвергла роль фаворитки.

«Я недостаточно хорош для тебя? Так не доставайся же ты никому», — сказал в ответ Фабиан и пообещал извести любого, кто предложит ей руку и сердце. Устроил такое вот современное «проклятие» — надежное и абсолютно немагическое.

Мелиса осталась при дворе и посвятила себя наукам. Говорят, король до сих пор к ней неравнодушен и прощает все выходки. Чудит Лиса, к слову, нещадно. Как-никак, в ее жилах течет кровь народа линг. Способностей к колдовству они не имеют, зато головы людям морочить любят… Или отрывать. Силы и ловкости у них хоть отбавляй, выдержка слабая, да еще и чувство справедливости обострено до крайности, поэтому порой случаются нехорошие инциденты.

— Я бы хотела увидеть ваши документы, — без тени трепета обратилась Мелиса к священнослужителю. — Сейчас же. — Как обычно, она не ожидала возражений.

— О --">