Анна Михайловна Пейчева - Ищейки Российской империи

– Вот только и думает, как бы живот свой набить, – неодобрительно покачала пестрой головой Аврора. – Бейби, с таким аппетитом ты скоро в парадную форму не влезешь. Раз худеть для телепортации не надо – всё, велкам калории?

– Вынужден вас разочаровать, милая барышня, – покачал головой Филипп Петрович. – Навряд ли вы попробуете на приёме что-нибудь принципиально новое. Екатерина Николаевна не держит повара, бюджет не позволяет. Поэтому для своих гостей императрица, как правило, заказывает еду из "Омелы". Боюсь, даже "Ореховый взрыв", к которому вы относитесь с такой нежностью, для Государыни – непозволительная роскошь.

– Ну и дела, – поразилась Лиза. – Ну хоть со Стивеном Хокингом увижусь, и то хлеб… Или я должна сказать в данном случае – "и то бламанже"?

– Кстати о хлебе – вы бы видели, Филипп Петрович, с каким аппетитом накинулся на еду Лустенбергер! – восторженно поведал граф. – В швейцарской тюрьме его почти не кормили. Мы с Платоном разместили его в отеле "Европа", в номере с видом на памятник Пушкину. Лустенбергер цитирует с любого места почти все стихи Александра Сергеевича, конечно же, в переводе на швейцарский… Да, словом, он заказал полный обед, но сумел осилить только куриный бульон и кусочек ржаного хлеба. Желудок сократился, ничего удивительного! Потом попросил пишущую машинку – современные компьютеры Лустенбергер не признает. Боится электронной слежки, очевидно. Оказывается, пишущие машинки до сих пор продаются в пассаже Второва, я и не подозревал! Получается, на них есть спрос… После обеда Лустенбергер захотел посетить Русский музей императора Александра Третьего, он же совсем рядом, прямо напротив отеля "Европа" – но меня вызвал к себе Ренненкампф, пришлось оставить писателя на попечение Платона. Могу себе вообразить, насколько содержательную экскурсию устроил этот служака нашему швейцарцу!

– Значит, не только Аврора, но и вы сегодня успели побывать в кабинете господина Ренненкампфа? – Филипп Петрович отставил в сторону капучино и с любопытством взглянул на графа.

– О, рассказывать особенно нечего, шеф, – пожал худыми плечами граф. Он тоже был одет неофициально – просторная льняная блуза с отложным воротником, шерстяные брюки. – Ренненкампф предложил мне занять место Платона в Третьем отделении. Шварц, по его мнению, в последнее время потерял нюх. Я отказался. Вот и всё.

Филипп Петрович вернул на тарелку воздушное миндальное печенье, которым он закусывал компот, отряхнул пальцы и через стол протянул ладонь графу. Они обменялись рукопожатием. "Благодарю, голубчик", – прочувствованно сказал шеф.

– Позвольте… Вы сказали, что Аврора Валерьевна была сегодня у Рененнкампфа? – вдруг обеспокоенно переспросил граф. – Надеюсь, сударыня, не в связи с многочисленными нарушениями вами закона об охране электронных данных?

– В связи, в связи, – невозмутимо кивнула Аврора, налегая на карельский пирог с морковью. – Все мои кейсы закоммитил. Все мои лаги вытряхнул. Я уж думала, из кабинетика не выйду. На грузовом квадрике прямиком за решетку отправит.

Граф в отчаянии уронил голову на скрещенные руки.

– Это моя, моя вина. Я должен был предотвратить взлом базы Девятьсот Девятого, я должен был остановить вас…

– Да не парьтесь, граф, – добродушно сказала Аврора. – Всё ок. Меня откатили к последнему безгрешному бэкапу.

– В каком смысле, сударыня? – Граф поднял голову.

– Императрица особым указом освободила меня от ответственности за предыдущие преступления. За мои крутые заслуги перед отечеством. Ну, как вам такой поворот, лузеры? А в конце разговора ваш грозный Реня ни с того ни с сего дал мне полный доступ к базе Великого и Могучего. Андестенд?

– Это превосходное известие, сударыня! – искренне обрадовался граф.

Филипп Петрович не поленился встать и обнять Аврору.

Лиза салютовала ей стаканом с морсом.

Сегодня был тот редкий вечер, когда в "Омеле" выключали все телеэкраны и ресторанчик заполняла негромкая приятная музыка.

– "Поменьше говори, побольше действуй!" – вдруг послышалось из колонок, спрятанных в зарослях плюща под потолком.

Этот голос Лиза узнала бы в любом из миров.

– Кто это поёт? – ахнула она.

– Что? Ах, да. Это Мистер Миссисипи, голубушка. – Филипп Петрович заинтересованно посмотрел на Лизу. – Забавно, что он вас так зацепил, милая барышня. Это же главная загадка двадцатого века, человек-легенда. Он --">