Брутальная Старушка - Избранная по контракту

по-настоящему захватывающую и не банальную историю, было сродни чуду, типа того, как обнаружить в небезызвестном всем месте алмазы. Авторы не баловали читателей разнообразием. Литераторы женского пола отправляли ГГ в какой-нибудь параллельно-фантастический мир либо после аварии, либо после грандиозной пьянки по поводу сдачи сессии. Там, в дремуче-средневеково-фэнтезийном мире, она тут же обрастала стальными мускулами и накачивалась по самые уши магической силой. Добрый дедушка-волшебник с лукавыми морщинками возле глаз, повесив амулет ей на шею, пинком под зад отправлял киборг-девицу спасать абсолютно чуждый ей мир. Вот почему-то до ее явления, спасти этот мир, населённый сплошными чародеями, было абсолютно некому. Чтобы странница не скучала по дороге к главному злодею, в нагрузку ей давались лузеры разных рас, с кучей комплексов и жаждой справедливости. Героине, судорожно стискивающей поводья норовистой клячи или натирая в кровь ноги, шастая по городам и весям, в качестве бонуса полагался жених. Жених, как правило, был эльф с вселенской печалью во взоре. Иногда изощрённая фантазия авторши осчастливливала попаданку раскаявшимся демоном или бывшим черным колдуном, резко вставшим на путь исправления. По ходу повествования, дитя двадцать первого века в совершенстве постигало науку боя на мечах, хотя в своем родном мире с трудом владело иголкой. В финале эта супер-пупер-мега Годзилла Гендольфовна Редная одной левой убивала умученного жизнью Темного властелина и счастливо галопировала под венец. Родной мир, родители, тёплый туалет, распродажи и журнал "Космо" беспощадно вычёркивались из памяти, хотя, вроде как за победу над злом добрый дедушка с экстрасенсорными способностями обещал ее вернуть в родные пенаты.

Злоключения героини щедро разбавлялись описанием ночевок под луной, победоносной войной с нежитью и моральными терзаниями на тему: "А возможна ли с эльфом половая жизнь, и как посмотрит мама на то, что у ее внуков будут острые ушки?". Судьба эфемерного мира меня не волновала, но из врождённого любопытства, я раз попробовала переночевать без постельных принадлежностей. Мысль тащиться в лес кормить комаров даже не рассматривалась, поэтому я максимально приблизила походные условия у себя в комнате. Камешки, комочки и неровности земли мне заменил палас. Вместо седла под голову была положена стопка книг. В качестве плаща из знаменитой эльфийской непромокаемой и непродуваемой ткани выступил тёплый плед. То ли палас не был таким мягким, как мать сыра-земля, то ли плед из верблюжьей шерсти был слабой заменой плащу, а, может, мне не хватало треска костра и бьющихся за охранным кругом монстров, но через двадцать минут, кряхтя, как старая бабка и потирая отлёжанные бока, я уже вытягивалась на своей кроватке.

Больше всего меня веселило то, что в подавляющем большинстве случаев героиня шла спасать мир, надев обтягивающие кожаные штаны, белую рубашку на манер пиратской, всенепременно черный корсет и высокие сапоги. Кто хоть раз в жизни имел глупость в жару упаковать себя в кожаные штаны, тот, думаю, поймет причину моего веселья. А вид женщины, которая идет в поход, надев белую рубашку и парадно-выходные ботфорты, вызвал бы гомерический хохот у всех, кто бы видел эту больную на голову. Но авторы почему-то считали иначе и бросали в бой за читателя очередную мамзельку в бредовом, с точки зрения нормального человека, наряде.

Писатели-мужчины с садистским удовольствием выпихивали во враждебную среду студента (бывшего десантника, ботаника-недотепу, рафинированного интеллигента, системного администратора (нужное подчеркнуть). У него, как правило, обнаруживались в предках драконы, дроу, демоны, ну или незаконный папашка в виде мага. Под влиянием обстоятельств у бывшего неудачника моментально просыпалась генетическая память, до сего момента благополучно усыплённая потреблением алкоголя. Новоявленный герой одним движением бровей избавлялся от пивного брюшка, душил в корне комплекс неполноценности, безжалостно расправлялся с подростковыми прыщами, учился бриться топором, становился сенсеем всех ниндзя, покруче Ильи Муромца рубился двуручником и лихо гарцевал на коне. И все это он проделывал буквально за пару страниц. А дальше шло повествование о его сто одном подвиге и эпохальном, на четверть книги, сражении с главным злодеем. Стоит ли говорить, что его тоже отправляли спасать мир посредством розыска --">