Дарья Фельбер - Неучтённый фактор

повязала этот шедевр латексной продукции ядовито-розового цвета на стебель.

Что ж, или завянет, или выживет и размножится на радость толкиенистам — вон, как цветёт! А я её в первый день цветения — того… Всё, сейчас меня начнёт мучить совесть.

Тут я припомнила, что конопле вообще-то полагается цвести осенью, и с муками совести пришлось повременить. А это тогда что? Обойдя чудо природы по кругу, мне пришлось констатировать факт того, что справочной литературы оно не читало, а потому в наглую цвело в начале июля.

Второй виновник всех бед — это любопытство.

Это подпишет и небезызвестно обезносевшая Варвара и трагически сгинувшая английская кошка. А уж вкупе со скукой и похмельем я бы приравняла его по вредоносной силе к той же конопле (сделаем скидку приличной посевной — к индийской её родственнице).

Дождь усилился, перейдя из стадии тумана повышенной плотности в вялотекущую китайскую пытку водичкой: поначалу вроде и не мешает, но, минут через десять капелью по макушке, волком взвоешь. Спасая то, что не намокло в неравной борьбе с несговорчивой огородной культурой, я шмыгнула в бункер.

Сюда я забралась впервые и теперь с любопытством осматривалась.

Место обитания толкиенистов выглядело как средневеково-современная помойка. Там-сям валялись обрывки проволоки — материала для изготовления „настоящих мифриловых“ кольчуг, дырявая подошва от вышеупомянутых сапог типа „богатырские“ и, нарушая весь концепт — два скомканных бумажных пакета с логотипом Макдональдса и пустая бутылка из-под пива „Балтика“. Кирпичные стены были богато расписаны выдержками из „Кольца Всевластья“ и кустарным иллюстрациями к оным. Некоторые очень напоминали карикатуры, потому как у художников с творческим рвением было всё в порядке, а вот с талантом… Одно явление Гендальфа Белого уставшим героям заставило меня согнуться в приступе неконтролируемого хохота: уж больно он мне похмельного Деда Мороза напомнил. Не хватало разве что мешка с подарками, а на роль Снегурочки вполне сгодился Арагон, оказавшийся в исполнении „толкиенистов“ перекошенным карликом по пояс ростом тому же Гендальфу, зато с длинными волосами и в шлеме, подозрительно смахивавшем на кокошник.

Пройдя пару метров по коридору, как на экскурсии в музее юмористического искусства, я оказалась помещении, явно задуманном как тронный зал: у стены торжественно возвышался деревянный табурет со спинкой, а вокруг почтительно расположились комфортабельные ящики из-под черешни. Макдональдс отметился и здесь, равно, как и сапоги с кольчугами.

В очередной раз подивившись богатству человеческой фантазии, я двинулась дальше, обнаружила дыру в подвал и торчащую оттуда солидную деревянную лестницу с гордо выцарапанным на верхней перекладине „Фродо — кАзёл, вон из хоббитов!“.

Заинтересовавшись, я поискала ответ подвергшегося моббингу Фродо и нашла на второй перекладине следующее:

„Сам козёл! И бутылку ту разбил Колян из орков “.

Третью перекладину увенчал вопль души Коляна-орка:

„Фродо — шестёрка и пидор!!!“.

Далее, последовательно, на четвёртой, пятой и шестой, развернулась целая драма.

„Может Фродочка и шестёрка, но ТОЧНО не педераст“

„Волчица ты, тебя я презираю“

„Галадриэль — продажная женщина. Вон из эльфов“.

Уже вслух хихикая, я полезла вниз, горя желанием узнать, что же было дальше.

Нашла старательно зацарапанное:

„Витюша, ты хоть и король эльфов, а где точка G у женщины — не знаешь. Ask^[2]Фродо“, и монументальное:

„Галадриэль — шлюха!!!“

Продолжение трагедии пришлось додумывать самой — перекладины закончились.

Подвал выглядел чуть аутеничнее. Макдональдсом даже не пахло, а, наоборот, тянуло плесенью и какой-то затхлой древностью. Особенно впечатлили погнутые кольца в каменной кладке. Самое то кого-нибудь привязать или, на худой конец, заковать навеки. Не хватало только принцессы с косой до колен или оборванного каторжника для полноты картины. Вместо них на бетонном полу валялась дохлая полёвка, а уж холодно было… Ни одна принцесса в таком климате не выдержит и к прибытию принца вся обвешается соплями по пояс, а тогда — какая романтика? Поёжившись, я полезла обратно.

По бункеру стадом носились сквозняки. Прикинув, откуда дует, я побрела в противоположную сторону: как говорится, ветер в спину — кобыле легче.

За время моих исследований дождь --">