Татьяна Гребенюк - Нас убиваем мы сами

Сожалеть было поздно.

Умирать было рано.

Толпа псевдо-байкеров, как я их назвал, потребовала с нас все припасы, что были на тот момент: еда, оружие…Запасы, с которыми мы могли прожить до осени.

Наш лагерь буквально остался ни с чем. С голым задом — сказал бы Мишка.

Изнеможденный. Умирающий. Со стойким запахом смерти. Таким стал наш лагерь после ухода псевдо-байкеров.

Три месяца мы старались вновь обрести уверенность в завтрашнем дне, но обещание, оставленное этими упырями, не давало покоя: «Мы вернемся через полгода».

Они буквально запустили обратный отсчет до нашей смерти, обретая власть над нашими умами и телами.

Часть людей покинуло лагерь сразу после ухода бандитов. Возможно, впервые за нашими стенами было безопаснее, чем внутри.

Я стал заметно слабее. И физически, и морально. Наступившая осень подкосила болезнями еще половину тех, кто все-же решил остаться.

Потерявшись в страхе смерти меня все чаще посещали мысли закончить существование. Прервать его, пока это еще возможно. И забрать с собой остатки выживших единиц. Чтобы не мучались. Чтобы бандиты не получили своё.

В своем вагончике я отрыл в залежах мышьяк. Его должно было хватить на всех. Смерть не быстрая. Скорее мучительная. Но расстрелять всех в лагере, а потом снести себе голову я бы не смог.

Я подмешивал мышьяк в общую воду три месяца. Двое умерли на днях в своих постелях, захлебываясь кровью. Живых осталось пять человек включая меня.

В день прихода банды, спустя обозначенные три месяца, мы еле-как открыли ворота: настолько обессиленным был каждый из нас. Псевдо-байкеры явно были не рады такому исходу. Они рассчитывали поживится нашими припасами.

Но что они могли нам сделать? Убить?

Мой разум затмевало предчувствие смерти. Я был рад тому, что переиграл их. Мой тихий смех сбивался кровавым кашлем.

Подняв глаза на главного верзилу меня пошатнуло. Я рухнул на колени, уперевшись руками в холодную землю. Верзила поднял мою голову за волосы, натянув до дичайшей боли. Я харкнул кровью ему в лицо. Меня вырубили его друзья одним четким ударом по затылку.

Очнулся я в незнакомом месте. Прикованный к кровати наручниками по рукам и ногам. Мир кружился, пытался унести меня в мир грёз уже навсегда.

Справа от себя я услышал тихие шаги. Всхлипы. Повернуть голову было сложно, но я справился.

Та, кого я увидел, поначалу показалась мне ангелом смерти.

Настя.

Не видение.

Настоящая. Передо мной.

Плачет.

Сколько бы не было моментов, о которых я сожалел, в ту секунду меня настигло разочарование всей моей жизни.

Я был разочарован в себе.

Решение, которое я принял три месяца назад, было гигантской ошибкой. Бесповоротной.

Я не мог плакать. Не мог кричать. Не мог даже говорить.

Настя просто стояла перед моей кроватью и тихо плакала.

Я хотел бы, чтобы она подошла ближе, взяла меня за руку. Но она не стала. С её уст сорвалось лишь тихое: «Тебе осталось дней пять…Не больше».

Развернувшись, она убежала, оставляя в моем сердце гигантскую рану.

Что можно сделать, зная, что тебе осталось жить пять дней, а любовь всей твоей жизни находится болезненно рядом, но ты не можешь к ней даже прикоснуться?

Я выбрал написать ей свою историю в мелком блокноте. Историю о том, что случилось, когда я её потерял. Сжалившийся охранник дал мне такую возможность.

Я долгое время жил с мыслью о Настиной смерти.

Похоже, что те люди, в компании которых она оказалась, смогут её защитить.

Мой пятый день подошел к концу с ручкой в руках.