Алина Владимировна Кузнецова - Девочка, которая убила свою кошку

людям нужно для подобных вещей. Голос её хрипел, не то от того, что замёрзла, не то от чересчур крепкого чая. Это могло быть сказано вскользь. Это могло быть сказано с иронией. Это могло быть шуткой, или чем-то около того – совсем несерьёзным. Но девочка сказала, словно ставила точку острейшим пером, прокалывая бумагу насквозь:

– Я не могу ждать.

Откровенно грубые интонации и нарочитая сухость поразили меня настолько, что я томилась более от сокрытого внутри этой юной особы свойства, нежели от обиды, которая всё же покусывала меня за бока. Девочка встала из-за стола и заявила, что заплатит завтра, так как у неё не было намерения заходить в кафе, потому она и не взяла деньги. Я, разумеется, убеждала, что это всего лишь проявление хлебосольности и человеческого сочувствия и за него не нужно платить.

– Завтра в это же время я принесу Вам ваши вещи, которые Вы мне одалживаете. Спасибо.

В этом «спасибо» благодарности было не больше, чем позолоты на моих алюминиевых вилках. Она ушла. Прямо под эту бешенную воду, которая так и норовила наставить синяки своими крупными тяжёлыми каплями. Ушла, всё также размахивая руками, словно в боксёрском поединке.

Спроси меня, что я чувствовала, когда она закрыла дверь? Ничего. То есть совсем ничего. Ещё большее ничего, чем просто отсутствие чувств – это опустошённость. Она словно вытянула все частицы человеческого присутствия из моей кондитерской и из меня заодно. В тот день так жутко болела голова…Говоришь, от дождя? Возможно, даже более вероятно, но всем нравится придумывать мистические истории и уж тем более принимать в них участие, поэтому я склонна перекладывать вину на эту девочку.

Она действительно пришла на следующий день. Погода уже выровнялась, и солнце вовсю каталось по небу, но на ней не было места для его жарких поцелуев, разве что лицо: укуталась в футболку с длинным рукавом и тренировочные штаны. Но её ноги были босыми и в придорожной пыли. Я хотела было напомнить, что ходить босиком опасно, но был ли смысл в этих предостережениях? Я хотела возразить, что в моём кафе стоит присутствовать в обуви, но какого чёрта я буду такой ханжой? Я хотела спросить, не больно ли ей, но поняла, что знаю ответ и так.

Она была здесь, вот на этом самом месте ровно в 8:33 утра, протягивая мне мою же одежду, но только лучше, чем она была, когда была моей. Выстиранные и выглаженные вещи без единого пятнышка пахли стиральным порошком, а карман рубашки пришит аккуратной строчкой, хотя у меня он всегда был наполовину оторван. Мой взгляд снова упал на её руки. Всё те же ссадины, но пальцы были вдоль и поперёк переклеены пластырем и смотрелись не так убого, как в прошлое утро. Уязвлённая вчерашними манерами, но лишь немного, я позволила себе слегка саркастический тон:

– Может, выпьем чаю? Или Вы опять намерены бежать?

Невозмутимо она отметила, что полчаса для отдыха найдётся, и присела за столик. В этот раз я решила установить свои и только свои порядки, потому принесла приятный чай из листьев шалфея. Принимая во внимание её слова «ещё рано для сладкого», предлагать ей шоколадный пирог не стала. Вместо этого я выложила на тарелку карамельный кекс, посыпанный тёртым миндалём со взбитыми сливками, но только для себя. Конечно, ты раскусил меня, дружок, мне хотелось вызвать в ней аппетит. И знаешь, я ошиблась, полагая, что она не голодна. О, друг мой, поверь мне, настолько голодный людей я не встречала, вот только голод этот был иного рода.

Положив меню на стол прямо перед ней, я села напротив и стала с превеликим удовольствием поедать свой десерт. Он даже не был настолько вкусным, насколько я имела совесть изобразить. Она же невозмутимо пила чай, будто нет никакой разницы между ним и вчерашней горечью или водой из-под крана. Девочка листала меню, медленно вчитываясь в состав каждого блюда, словно написано всё на арабском. Пройдя авантюру с подменой чая, я осмелилась предложить ей подкрепиться кашей с фруктами или яичницей с томатами. Она проигнорировала меня, всё ещё читая меню, как будто первый раз знакомится с подобными сочетаниями ингредиентов, что кажется ей нестандартным или может быть чудным.

– Зачем добавлять в кофе сироп, а потом ещё и мороженое?

Это не был вопрос ребёнка. Это был вопрос взрослого человека, всерьёз озадаченного такими сложными вещами. Ну что я могла ответить на такое?

--">