Евгений Геннадьевич Гаврилин - Переезд

пронзительный гудок поезда. Машина едва успела проехать переезд, как через мгновение локомотив поезда промчался на полной скорости. Андрей нажал на тормоза, не понимая, как мог не заметить приближающийся поезд. Вагоны мелькали один за другим, а все четверо друзей сидели молча, обернувшись назад и провожая несущийся состав.

– Нормально, – сказал Тимур. – Что-то я не понял.

– Я его не видел. Ну, честно, блин, – сказал Андрей. – Специально смотрел. И шлагбаум торчит.

– Ну, как ты смотрел-то? – продолжал Тимур, энергично жестикулируя.

– Ладно, живы все – значит всё в порядке, – сказал Иван. – Нам ехать-то далеко ещё?

– Километров пять осталось или побольше, – сказал Пётр. – Прямо сейчас через лес, потом дорога мимо речки будет. А там деревню видно.

– Поехали. Что тут стоять, – сказал Андрей, и машина тронулась с места.

Дорога через лес была спокойной. Навстречу не встретилось ни одной машины. Андрей выключил радио. Он никак не мог успокоиться после случившегося. Казалось, что тело бьет мелкая дрожь, хотя на деле её не было. Лес закончился, впереди были луга и извивающаяся речка Кеза⁶. Деревня уже виднелась издалека, она привлекла внимание всей компании. Разговоры стали оживленнее и веселее.

***

Дед Паша полол грядки в огороде, когда «Нива» подъехала к забору. Он выпрямился во весь рост и посмотрел в сторону машины, прикрываясь рукой от солнца. Дед был поджарым и крепким мужиком, вовсе не старым на вид. Борода была с проседью, а волосы ещё оставались наполовину чёрными.

Пётр первым вошёл в калитку и издалека заулыбался деду. Все остальные шли за ним вслед.

– Здорово, дед, – сказал Петр. – Как у тебя тут?

– Да, хорошо всё, – сказал дед Паша. – Было. Пока вы не приехали. Да ладно, шучу. Проходите в дом. Что тут стоять!

Дед приставил мотыгу к стене дома и открыл дверь в сени. Он улыбался, а вся компания стала робко заходить по одному внутрь, держа рюкзаки перед собой. В сенях был полумрак. Земляной пол во многих местах был уставлен инструментами, бочками и деревянными ящиками. От небольшой свободной площадки в центре во все стороны отходили двери: в туалет, в баню, в кладовку и в мастерскую. Справа была лестница из нескольких ступеней, ведущая вверх, к двери дома.

Друзья вошли в дом, сильно пригибаясь в низком дверном проёме, и поставили рюкзаки вдоль печки, которая наполовину выходила на кухню, а наполовину в комнату. В доме было чисто и светло. Дед вёл хозяйство аккуратно, не любил беспорядка. По всему дому на полу были расстелены самодельные разноцветные половики.

– Располагайтесь пока, я сейчас покушать что-нибудь сделаю, – сказал дед и направился за печку, где находились стол, умывальник и газовая плита.

– Дед, не надо ничего. У нас с собой есть. Давай просто чайку сделаем, – сказал Пётр.

Пётр и Андрей распаковывали рюкзаки, чтобы достать продукты. Вслед за хлебом, колбасой, сыром и копченой рыбой на столе показались две бутылки водки и бутылка коньяка. Тимур и Иван зашли в комнату и рассматривали внутреннюю обстановку. На стенах висели многочисленные старые фотографии и две репродукции из журналов: «Ленин за столом» и «Девушка, собирающая виноград». В углу стояла железная кровать, на которой возвышалась пирамида из четырёх подушек. Вдоль стен стояли два книжных шкафа и старинный буфет с посудой. Посередине комнаты стоял круглый стол, застеленный кружевной скатертью. Около печи была занавешенная шторой дверь во вторую комнату.

– Я вам спиннинг привёз и блёсны, – сказал Андрей, протягивая деду удилище и коробку с катушкой и блёснами. – Я в последнее-то время мало рыбачу, всё больше клиентов «ловлю». А раньше вообще часто ездил. Мне Петька сказал, что вы увлекаетесь.

– Вот, спасибо, – радостно сказал дед. – Хорошая штука. Попробуем.

С кровати спрыгнул вниз толстый полосатый кот и пошёл к выходной двери, не обращая особого внимания на гостей. Для него в нижней части двери была сделана прямоугольная прорезь, закрытая плотной тканью. Дед и Пётр стали таскать продукты, стаканы и бутылки в комнату, расставляя и раскладывая всё на круглом столе. Андрей помыл руки и начал резать хлеб на столе на деревянной доске.

– Мойте все руки, – сказал дед.

Тимур и Иван послушно пошли к

--">