Брэм Стокер - Возвращение Абеля Бегенны

дальше:

– Девчонка говорит, что вы ей оба по душе и ей трудно выбрать. Почему бы вам не бросить на нее жребий? Но для начала сложите ваши денежки вместе, я думаю, у вас у каж­дого наберется немного, а? Тот, кто вытянет выигрыш, возь­мет это добро и отправится с ним торговать, а когда как следу­ет подзаработает, вернется и женится на Саре. Что же вы молчите? Боитесь? Ну! Я думаю, вы славные молодые люди и не из робкого десятка, а? Вы ведь не откажетесь сложить свое добро в кучу? Это же для Сары, которую вы без памяти лю­бите оба!

Абель наконец сказал:

– Мне кажется, нечестно кидать фишки на женитьбу. Не­честно по отношению к Саре. Ей это не понравится. Это же неуважительно…

– Боишься – скажи сразу! – прервал его Эрик. Он подоз­ревал, что в случае свободного выбора между ними, Абель будет иметь перед ним ряд преимуществ.

– Ничуть! – резко ответил Абель.

Трэфьюзис, убедившись, что ее идея начинает работать, поспешила закрепить свою удачу:

– Главное мы уже решили: вы складываете свои состояния вместе, чтоб Саре и ее мужу жилось хорошо. А остальное – ваше дело. Ну так что вы решаете: дать ей право выбора или бросить жребий?

– Бросить жребий, – быстро произнес Эрик. Абель нео­хотно кивнул головой в знак согласия. Маленькие глазки мис­сис Трэфьюзис сверкнули довольством. Она услышала звук шагов возвращавшейся с прогулки Сары и сказала:

– Ну что ж, вот она идет, одну проблему мы решили, а теперь решайте с ней другую. – С этими словами она быстро вышла из комнаты.

Во время прогулки Сара – в который уже раз – пыталась принять решение в отношении кандидатуры будущего мужа. Она была почти зла на бедняг из-за того, что они явились причиной ее затруднений, и поэтому, едва войдя к ним в комнату, быстро сказала:

– Мне надо поговорить с вами обоими. Пойдемте на скалу, там нам никто не помешает. – С этими словами она взяла шляпку и по узкой мощеной дорожке, продуваемой всеми морскими ветрами, повела ухажеров к высокой скале, на ко­торой был установлен флагшток и где два года назад горел костер потерпевших кораблекрушение рыбаков. Эта скала с севера замыкала гавань Пенкасла. На дорожке хватало места только двоим, и по какому-то молчаливому уговору Сара пошла впереди, а женихи плечом к плечу, мрачно поглядывая друг на друга, шли вслед. К той минуте сердца обоих мужчин бешено колотились, изнывая от ревности.

Когда они взобрались на самый верх скалы, Сара встала у высокого и крепкого флагштока, а молодые люди останови­лись напротив нее. Она смотрела на них, они – на нее. Де­вушка так выбрала свое место у флагштока, что никто другой не уместился бы рядом с ней. Женихи подавленно молчали: строгость возлюбленной поколебала их страстные надежды и мечты. Наконец, она засмеялась и стала говорить:

– Я обещала вам обоим, что сегодня дам окончательный ответ. Я думала, думала, думала… Я только и делала, что думала. Под конец меня стало злить, что вы задали мне такую работу! И вот сейчас я могу сказать, что нахожусь не ближе к ответу, чем месяц или два назад.

Эрик сказал нервно:

– Дай нам бросить жребий, любимая.

Сара не выразила и тени возмущения при этом предло­жении. Ее мать каждое утро говорила ей об этом, и постепенно Сара свыклась с мыслью о жребии. Ее слабая натура требовала только одного – найти поскорее выход из затруднения. Ка­ким образом – неважно. Она стояла у флагштока, полузак­рыв глаза и спрятав их за длинными ресницами, всем своим видом выражая согласие на предложение Эрика. Тот сразу же достал из кармана монету, высоко подбросил ее в воздухе и, поймав в ладонь, закрыл ее сверху другой. Оба выжидательно смотрели на свою любимую, затем Абель, как человек, внача­ле отнесшийся скептически к такому методу выбора мужа, спросил ее:

– Сара, ты этого хотела?

Эрик медленно открыл ладонь, посмотрел на монету и по­том положил ее обратно в карман. Сара явно нервничала.

– Этого, не этого!.. – воскликнула она. – По-другому не получается! Бросайте, а не хотите, так не бросайте, мне все равно!

На это Абель ответил:

– Ну что ты, любимая! Все, что касается тебя, мне не безразлично! Я просто думал, что это тебе будет неприятно… Я думал так: если ты любишь Эрика больше, чем меня, то у меня хватит мужества не роптать. Но если монета выпадет ему, а ты любишь меня, то мы обрекаем себя на вечные муки, пойми!

На лице Сары отразилось отчаяние, она закрыла его ру­ками и, заплакав, дрожащим голосом произнесла:

– Это моя мать! Это --">