Майкл Ши - Жирдяй (ЛП)

наверх, на его окна, потому что, может быть, она просто направляется в бар… И тут вдруг Арнольд выскочил из газетного киоска и попытался схватить Патти за руку.</p>

<p>

Патти была на взводе и отпрянула в сторону. Арнольд, казалось, опасался отходить от киоска и, не делая попыток, подойти ближе, взмолился:</p>

<p>

– Патти, прошу! Подойди сюда, послушай.</p>

<p>

Словно вспышка молнии высветила в тёмном уголке её памяти то, что она безуспешно пыталась вспомнить прошлой ночью. И тот роман, и, в особенности, те жуткие «шогготы» не зря показались знакомыми – ведь письмо, которое вручил Арнольд, было как раз про них! Патти просто не могла поверить, что упустила из виду сей зловещий документ. И это пугало даже сильнее, чем гибель Шери. Что было в письме – то было и в книге! Так вот что означал настойчивый взгляд Арнольда. Раскрасневшийся дурачок пыжился сказать что-то важное.</p>

<p>

– Патти, пожалуйста. Я кое-что знаю. Подойди… – Он опять попытался схватить её за руку, и Патти, взвизгнув, снова отпрянула назад. Арнольд, оказавшийся на виду перед окнами гидротерапевтической клиники, испуганно застыл на месте. Патти посмотрела наверх и с трепетом увидела глядящего из окна Жирдяя – без привычного дружелюбия, но с явным гневом на Арнольда. Газетчик отступил назад и, словно ненароком заступивший дорогу прохожий, пробормотал извиняющимся тоном:</p>

<p>

– Нет-нет, я ничего такого не сказал. Я лишь намекнул…</p>

<p>

Обрадованная, Патти метнулась через улицу и через мгновение уже торопилась вверх по устеленным зелёным ковром лестницам, где в прошлый раз её одолевали сомнения.</p>

<p>

Как и тогда безмолвные коридоры производили угнетающее впечатление, поселившийся здесь страх никуда не делся, но Патти проскочила их с разбега. Она слишком спешила, захваченная своими яркими фантазиями, чтобы всерьёз проникнуться тревогой. Она пробежала через холл четвёртого этажа, остановилась возле двери, под которую Шери тогда, смеясь, подсунула записку, схватилась за дверную ручку, постучала и немедленно ворвалась внутрь с таким буйным порывом, что граничил с лёгким безумием. Жирдяй сидел за огромным письменным столом, стоявшим возле открытого окна. Ноги у него были намного толще, чем думалось Патти, а пузо даже больше, чем у любого из его подопечных. Его облик Патти слегка шокировал, но отнюдь не умерил амурных намерений.</p>

<p>

Жирдяй был облачён в необъятный врачебный халат и просторные брюки. На ногах у него были пыточного вида чёрные ортопедические ботинки. Такие телеса могли произвести отталкивающее впечатление, если бы не облагородивший их дух. Увенчанный приветливой, как свет маяка, улыбкой облик добряка, немного по-стариковски недужный. Откуда-то, словно из некоего замкнутого обширного пространства, доносился шум, в котором странно соединялся звук бурлящей воды и крики животных. Но тут Жирдяй заговорил.</p>

<p>

– Дорогая моя, – провозгласил он, не поднимаясь с места, – ты сделала старого-старого друга очень-очень счастливым!</p>

<p>

От его необыкновенного голоса у Патти по спине побежали мурашки. Этот голос повергал в трепет – он был пронзительный, вибрирующий, словно бы с кристально чистыми нотками свирели, соблазнительно напевный. Голос, что ведал такие соблазны, о которых Патти не могла и помыслить. Она буквально онемела и протянула руки в робком жесте самозащиты.</p>

<p>

Жирдяй резво поднялся, и от его мощного порыва как будто новый электрический разряд прошёл по нервам Патти. На своих толстых ножищах он, словно кот, стремительно подскочил к двери позади стола, поманив Патти за собой. Из открытого проёма плеск воды и крики животных зазвучали с новой силой. Вконец озадаченная, Патти вошла в двери.</p>

<p>

Кроме гидротерапевтической ванны в виде большой чаши в комнате не было ничего. Три голых бетонных стены, вместо четвёртой – ряд окон с опущенными жалюзи, сквозь которые просачивались звериные крики.

--">