Лидия Батори - Жадность

– Деда, а деда, а расскажи сказку. Только чтоб ух, – сказал мальчуган, залезая под одеяло.

Дед ухмыльнулся, сел на кровать и сказал:

– Ух, говоришь. Есть у меня как раз такая, чтобы ух. Но даже не знаю, поймёшь ли ты…

– Деда, как ты можешь так говорить! Не пойму, как же. Я между прочим смышлёный, ты сам говорил. И читать умею, и считать, писать только пока не научился, но скоро научусь! Меня даже в пример соседским ребятам ставили! – от негодования мальчик сбросил одеяло и сел на кровати.

– Кхм, ну, раз даже в пример ставили. И считать умеешь, и писать скоро-скоро научишься. Так уж и быть. Расскажу тебе историю. Ты давай ложись, укрывайся и чтоб не звука, а то смотри у меня!

Мальчик тут же лёг, подтянул одеяло до самого носа и внимательно посмотрел на деда, приглашая того начинать.

Старик прочистил горло, пригладил седую бороду и начал свой рассказ.

– В одном далёком-далёком краю водился Зверь небывалой силы и красоты. Он был умён и очень опасен. О нем рассказывали много легенд и мифов. И непослушных детей он мол ест, и одиноких путников разрывает на части, и на деревни нападает, и молодых девиц крадёт, а иногда и просит их на выкуп. А главное – он был настолько умён, что никто его поймать не мог, чтобы наказать за его преступления.

Но это все, конечно, сказки. Зверь был склонен к тишине и одиночеству, так что девки молодые ему, как мне сейчас. Красиво, но бесполезно. Хотя, кхм, тебе это, конечно, ещё рано рассказывать. Даже не думай возражать, а то дальше не буду рассказывать! Кхм, хорошо, на чём я остановился… Ага, точно. Зверь, конечно, был не один на весь свет. Их было не слишком много, но и не очень мало. Достаточно, чтобы появилась легенда о том, что Зверь дескать бегает быстрее самого быстрого животного леса и в один день может устроить кровавую баню в двух деревнях.

Шкура его была крайне занятна – она могла менять расцветку под окружающую среду. Была гладкой и блестящей, прочной и мягкой. Самой лучшей для изготовления доспехов, сумок и ремней. А какие из неё получались сапоги. Любо-дорого смотреть. Сносу им не было, спустя десять лет выглядели, как новые.

Кровь звериная использовалась для настоек разных, помогающих от самых злых болезней. И для ритуалов дьявольских, самых страшных – о смерти просящих и от смертей спасающих. Вопрос работали ли эти ритуалы задали давным-давно, но так и не нашли на него ответа. Молва людская гласила, что одной капли крови Зверя достаточно чтобы убить врага и воскресить друга. Но Зверя было практически невозможно поймать, и кровь его стоила баснословно дорого. В общем, согласных проверить её качества дураков не нашлось.

Но в один момент дурак нашёлся. Не тот, что был готов проверять, как действует кровь Зверя на врагов и друзей, но тот, который разгадал зверев секрет. Он с детства проявлял интерес к секретам и болел, если не мог найти отгадку. А когда находил не мог её долго держать в себе. И, конечно, Зверь, которого практически никто не может поймать стал его безумием. Он обошёл все деревни, в которых хоть что-то знали о Звере. Он записал все истории о Звере. Последнее, о чём думал этот парень засыпая – был Зверь, он же был первым, кто приходил в голову с рассветом. Тысячи миль, десять пар истоптанных сапог однажды привели этого дурака к разгадке зверева секрета. Он понял, как его поймать. Он понял, как его убить. Он вернулся домой и не смог сохранить эту тайну.

Единственное, что он смог – это не рассказывать секрет каждому, кто попросит. И не допустить, чтобы его секрет разошёлся по округе. С помощью одного доселе неизвестного свойства Зверя. Истолчённый зуб, добавленный в воду, один несложный ритуал и человек не сможет рассказать того, что услышал недавно. Он практиковал это на себе, каким бы он не был дураком в нем было достаточно ума. Он искал способ сохранить секрет, но не смог. На отшибе своей деревни он построил два дома.

В левом рассказывали, как поймать Зверя. Перед дверью весела засушенная лапка, а вход не стоил ничего, но за сам секрет приходилось платить золотом. Там всегда было многолюдно, дураков и охотников на Зверя было полно. Раз в день, а иногда и раз в неделю, хозяин дома выбирал одного человека из толпы и рассказывал ему ту часть секрета, за которую он заплатил. Остальные оставались ни с чем. Кто-то приходил каждый день, чтобы рассказать свои истории и