Мару Аги - Невечность

поскорее уйти домой, сесть рядом с мамой и смотреть, как пляшет в её тонких пальцах веретено. Но девочка поднимается и подходит к кровати.

– Баб Нюр, попить? – Не дожидаясь ответа, Кристина начинает разгребать тряпьё, которым укрыто дряхлое тело. И старается не дышать.

Вытащив из-за пазухи пузырёк с мутной водой, Кристина осторожно приподнимает старушечью голову, повязанную белым платком, невесомую, словно снежинка.

– Спасибо, дочка, – с трудом проглотив воду, баба Нюра причмокивает впалыми губами. И вдруг открывает глаза. Затянутые бельмами, они страшно светятся в зимних сумерках. – Глянь-ка под периной.

– Что?

– Под периной, – повторяет старуха. – Вот тут, возле ног. Глянь-ка.

Кристина подходит к изножью и засовывает руку под матрас, который старуха почему-то называет периной. Пальцы натыкаются на что-то твёрдое.

Баба Нюра довольно кряхтит и приказывает внезапно окрепшим голосом:

– Тяни!

В руках у Кристины оказывается небольшая деревянная шкатулка.

Бока у неё гладкие, а на крышке вырезан узор, какие мороз рисует на окнах в зимнюю стужу.

– Снеси домой. Это мой подарок, – шепчет баба Нюра, – вам с мамой.

Кристина, с трудом оторвавшись от узора на крышке, подходит к старухе и протягивает руку, чтобы снова укрыть её тряпьём.

– Иди, дочка, – баба Нюра качает головой и вздыхает. – Иди. И я пойду.

Кристину обдаёт ледяным сквозняком, стёкла в рамах слабо дзынькают, и всё вокруг замирает.

Старуха лежит неподвижно. Белые глаза слепо смотрят в потолок.

Девочка пятится к двери, прижав к груди шкатулку. Не оборачиваясь, нащупывает за спиной ручку, выскальзывает наружу и осторожно прикрывает за собой дверь. А потом бросается бежать.

***

Мама спит на тюфяке возле остывшей печки, повернувшись лицом к стене. Пустое веретено лежит на подоконнике, а рядом – небольшой моточек пряжи. Кристина садится на край тюфяка и долго смотрит в стену. Неужели она только что видела смерть? Вот, значит, как умирают? По телу пробегает дрожь.

Кристина переводит взгляд на старухин подарок, проводит пальцами по узорчатой крышке, а потом легонько трясёт шкатулку возле уха. Внутри как будто пусто.

Девочка тянет крышку вверх, и та откидывается с тихим скрипом.

Из шкатулки льётся слабый золотистый свет, такой тёплый, что пальцы на руках начинают болеть, согреваясь. Кристина ставит шкатулку на пол, ложится на бок, прислонившись к маминой спине, и смотрит на золотое сияние, пока глаза не закрываются от усталости.

Девочка крепко спит. Она не видит, как из шкатулки вылетают крошечные снежинки и кружатся в золотистом свете. Облетев комнату, снежинки ложатся на Кристинины ресницы, опускаются на выбившиеся из-под платка волосы, укрывают тонким, невесомым покрывалом и девочку, и её мать.

В квартирах доходного дома на Литейном зябко и сыро в любое время года, а уж зимой здесь стоит поистине лютая стужа. И лишь в одной из них сегодня по-настоящему тепло.

--">