Вероника Петровна Якжина - По ту сторону

красивой. Кевин часто повторяет, что ты похожа на вашу маму.

Я почувствовала, что краснею, и уткнулась носом в ключицу друга. Подушкой большого пальца он провел по кисти руки, сжимающей зажигалку. Мое сердце подпрыгивало в груди, и больше всего я боялась, что Алекс услышит это и рассмеется, ведь я поняла все не так.

Но Алекс не собирался смеяться. Он шумно вдохнул, чуть коснулся губами моего лба. И замер. Должно быть, ожидал реакции. Я сильнее прижалась к его шее, ощущая губами сбивающийся пульс. Я выпустила зажигалку и развернула ладонь, позволила нашим пальцам переплестись. Его ладонь была горячей, чуть дрожала, но мою руку держала крепко, уверенно. И я знала, что не выпустит.

Алекс что-то прошептал так тихо, что я не услышала. Подняла на него взгляд, и столкнулась с неукротимым пламенем в синих глазах.

– Знаешь, какая ложь самая крупная?

– Какая?

– Когда врешь сам себе. Из года в год. Когда продолжаешь отмахиваться от правды и пытаешься убедить себя в том, чего нет.

– О чем ты?

– С тех самых пор, как ты сбежала из приюта, чтобы быть с нами, я пытался убедить себя, что отношусь к тебе как к сестре. Так и было поначалу. Но когда я увидел, как ты выросла, какой ты стала…

– А я думала, ты меня не замечаешь. Думала, видишь во мне лишь своего парня.

Алекс покачал головой.

– Выходит, мы два дурака. Которые прятали истину за чередой неудачных отношений и глупых предубеждений. Столько времени упустили…

– У нас впереди еще много времени, – прошептал он.

Алекс провел губами по моему лбу, носу, щеке. Спустился к подбородку. Несмело поцеловал мою нижнюю губу. Я дрожала всем телом, голова закружилась. Руки и ноги ослабли – если бы стояла, то коленки точно подкосились бы от этих ощущений. На закрытых веках взрывались яркие фейерверки счастья и удовольствия. Обоняние ласкал запах Алекса – смесь индийского масла и имбиря, приправленная ароматом соленого прилива. И капля алкоголя дразнила своей смелостью.

Поцелуй за поцелуем накрывали нас, словно волны. Я знала Алекса разным – меланхоличным, угрюмым, безудержно веселым, дурачащимся и мудрым, вспыльчивым и равнодушным. Я видела, как он ухлестывает за понравившейся девушкой, и как отбивается от навязчивых поклонниц. Он мог быть и божественно-милосердным, и дьявольски беспощадным. Но такой Алекс открывался передо мной впервые. И мне очень хотелось верить в то, что эту робость, трепет и движения, полные нежности, он берег именно для меня. Все самое светлое, чувственное, душевное, он прятал за сценическим образом, надеясь, что когда-нибудь мы оба решимся на разговор, подобный сегодняшнему.

Мне хотелось смеяться и плакать одновременно. Это был мой первый в жизни поцелуй. Настоящий поцелуй. Полный чувств, а не желания скорее повзрослеть.

Забытый телефон разразился трелью. Аарон мог сам игнорировать неделями, но стоило мне перестать отвечать на его сообщения и звонки, сразу приходил в бешенство. Ему могло быть все равно, но не мне. Последнее слово должно было оставаться за ним.

Этот звонок будто сорвал меня с Млечного пути, по которому мы летели вместе с Алексом. Будто вернул меня на землю. Обычную холодную землю, где нет места чудесам.

Я прервала поцелуй и уставилась на экран, с которого улыбался тот, кто позволял мне его любить. Кто позволял мне решать его бесконечные проблемы и предоставлять себя в пользование как глупую симпатичную вещицу.

– Хочешь ответить? – спокойно спросил Алекс, но глаза его были гораздо честнее.

– Нет, не хочу. Но отвечу. Чтобы прекратить это.

Он хотел уточнить, «что – это?», но сдержался. Я сжала трубку и приняла вызов.

– Я уж думал, что ты с собой что-то сделала. Я понимаю, тебе тяжело. Но и ты меня пойми. Я устал оставаться один, когда ты уезжаешь. Если бы ты могла оставаться со мной. Или если бы мы могли ездить вместе…

– Ты можешь делать все, что захочешь. Встречайся, с кем хочешь. Спи, с кем хочешь. У меня только одна просьба. Удали мой номер. И больше никогда не звони.

– Что это значит?

– То, что я не хочу о тебе слышать, видеть тебя и тем более быть с тобой.

– Ты чего, малышка?

– Еще раз объявишься, будешь иметь дело с моим братом. – Я глянула на Алекса. – И его другом.

Я прекратила разговор, отшвырнула телефон в сторону и тут же оказалась в объятиях Алекса. Я выдохнула с облегчением. Будто проделала длинный-длинный путь и наконец-то дошла до своего пункта назначения. Будто преодолела непроходимую полосу препятствий --">