Виолетта Векша - Слишком красива

лучше пойти к ним в гости на чай.

Девочка впустила Кольку под свой зонт, и они вместе помчались по улице. Вой ветра уже не казался Кольке злым и жестоким – дети прижались друг к дружке и, весело смеясь, побежали по кроваво-красным, грязным лужам.

10 лет спустя

Холодный октябрьский вечер. В самом дальнем углу бара сидят двое. Посетителей в баре немного, меньше, чем когда-либо. Двое взрослых мужчин, склонившись над рюмками, вяло переговариваются.

– Знаешь, Борь, устал я что-то. От всего устал, – сказал один из них.

Как бы в подтверждение своих слов мужчина тяжко вздохнул, пригладил колкую щетину на щеках и хмуро посмотрел в окно.

– Шлюхи уже не прельщают. Денег вот куры не клюют, а радости все равно нет.

Борька заливисто хохотнул, качая преждевременно полысевшей головой.

– Да-а, вас, буржуев, хрен поймешь. Вот что тебе еще от этой жизни надо? – он почти вплотную приблизил к другу свое полное красное лицо. – Жена – красавица, ноги от ушей, раз, – он начал загибать пальцы, – бабла немерено – это два; везде тебе двери открыты, все тебя в городе уважают – три…

– Красив, молод и обаятелен – четыре, – подхватил Вадик.

– Не-е. Четыре – это то, что у тебя есть такой зашибенный кореш.

Вадик усмехнулся.

– Это ты про себя что ли?

– А много у тебя еще таких, как я?

Вадик призадумался, потом серьезно ответил:

– Нет, ты один такой на свете.

Боря сарказм распознал, за что Вадя и получил легкий дружественный удар по плечу.

– Ну полно, полно, – мужчина сбросил с себя руку товарища. – А не добавить ли нам еще по маленькой?

Борька то ли хрюкнул, то ли просто икнул, потом махнул рукой официанту. Подошел худой юноша с подносом. У него были карие, очень добрые глаза, но смотрели они на мир до крайности грустно, и даже веснушки, заботливо раскиданные матушкой-природой по его лицу, не придавали юноше жизнерадостного вида, которым грешат все веснушчатые люди.

Мыслями находясь далеко отсюда, молодой человек молча принял заказ. При этом его глаза как-то тревожно блеснули, словно бы снова решила напомнить о себе давняя боль, не дававшая юноше наслаждаться прелестями этой прекрасной жизни. Алкоголь затуманивал мозги приходящих в бар людей – юноша же был весь во власти вины. Она завладела каждой его порой, проникла в легкие, сожгла его кровь. Она все равно что медленно убивала его.

Парень ушел, а два старых друга продолжили разговор.

– А вообще, я тебя понимаю, – через какое-то время сказал Борька, опрокидывая рюмку себе в рот. – Сам такое недавно испытал. Вот моя – ну ты же знаешь ее, – мужчина скривился так, будто съел что-то гадкое. – Буквально вчера закобенилась, завыпендривалась. Говорит, в попу не могу – больно. В машине ей, видите ли, неудобно, упереться руками в пол, как я люблю, она не может: ее тошнит. В итоге вчера кое-как согласилась на «радугу желаний»… Ну и что ты думаешь? Мозги, стерва, потом все вытрахала. Нытья было столько, что проще удавиться.

Вадик, не скрываясь, в голос заржал.

– Да-а, повезло тебе, дружище, – он вытер выступившие на глазах слезы, потом зажал одну ноздрю и высморкался прямо на белый кафель. – А помнишь, как мы с тобой в Крыму…

При этих словах в пьяных глазах мужчин зажегся задорный мальчишеский огонек, стирая с их лица морщины и убавляя с десяток лет.

– Да, времена были… – Борька протяжно вздохнул. – Но я все-таки тогда тебя перещеголял. В то время, как ты уже дрых в собственной блевотине, мы с той красоткой еще час не вставали с постели. Нет, – он удовлетворенно кивнул, – я все-таки продержался дольше, чем ты.

– Так-то оно так, вот только кое в чем я тебя всё-таки переплюнул.

– Чёрт возьми! – Борька досадливо сплюнул. – Неужели получил больше бабла от того козла в 92-ом? Так и знал, что падле нельзя верить.

– Да что ты всё про деньги да про деньги, – внезапно со злостью проговорил Вадик. – Что, больше ничего интересного нет?

– И что же?

– Есть кое-что… – Вадик пустыми глазами обвел душное помещение бара. Ему вспомнился запах девичьих духов, таких легких, таких будоражащих…

Опрокинув в себя полрюмки теплого, словно парное молоко, коньяка, он содрогнулся.

– Идём, – мужчина встал со стола и почувствовал, как слегка закружилась голова. Сколько же они сегодня выпили?..

– Куда? – Борька лениво посмотрел на промозглую серую осень за окном.

– Идём, говорю тебе, – Вадик стукнул друга по плечу, и тот неприятно сморщился.

– Сдурел? Не хочу я --">