Михаил Григорьевич Теверовский , Екатерина Григорьевна Теверовская - Начало и конец

столице стоило лишь нажать пару кнопок, и машина такси в течение пяти минут приезжала точно к назначенному месту. Разумеется, технологии ещё не дошли до их глубинки, да и маловероятно, что в ближайшие пару лет дойдут. Теперь у Джереми было два варианта: позвонить по одному из телефонов служб такси, по которому милый голос девушки-оператора озвучил бы ему стоимость, и оформил заказ. После чего приедет маленькая машина, в лучшем случае, рассчитанная на него одного, а в конце поездки стоимость вполне может оказаться существенно выше. Вторым вариантом было подойти к одному из стоявших вальяжно так называемых «бомбил», который, быть может, соизволил бы отвезти Джереми, если его, таксиста, устроит маршрут. Цена, так же, как и в первом варианте, лишь с небольшой вероятностью не изменилась бы к концу поездки. В любом случае лучшим исходом уже можно считать тот исход, по которому в конце поездки не изменится конечная точка назначения. Или он мог поковылять на автобусную станцию, где расписание указывало бы на ближайший автобус в течение десяти минут, который придёт хорошо, если хотя бы через час. Обдумав все эти варианты, Джереми всё же решился остановиться на втором, как наиболее быстром по своему исполнению. Да и, в конце концов, он был почти полностью уверен, что даже заломленная втридорога цена за поездку здесь не перебьёт обычную стоимость такси за пару кварталов в столице.

Применив для выбора таксиста свои вполне неплохо развитые навыки психологического анализа, Джереми теперь ехал на заднем сидении трясущейся на каждой колдобине старенькой тойоты, по диагонали от молчаливого водителя, не проронившего ни слова с тех пор, как он провернул ключ зажигания. Это полностью устраивало Джереми, точь-в-точь, как и в поезде утупившего взгляд в окошко машины. В потёмках обступившие дорогу чахлые деревья выглядели ещё более неприглядно для всё более охватываемого унынием Джереми. Буквально через два-три деревья были без листьев, будто опустив к земле свои мёртвые руки-ветки, а с их стволов опадала огромными кусками кора. Джереми любил больше города – гулять по улочкам, заворачивать, только лишь захочется, в уютные кафе, чувствовать, что вокруг тебя множество людей, которым до тебя нет никакого дела. И всё же вид деревьев, умирающих от охватывающей их червоточины, удручал его. А ещё сильнее его удручало осознание того, что никто ничего и не пытается с этим поделать. И без того являющийся той ещё помойной ямой Бритчендбарн, имевший в списке достопримечательностей лишь болота и как раз леса, катился лишь дальше в пропасть, теряя с каждым годом второе и обрастая взамен непроходимыми и неприглядными топями.

Джереми казалось, что он прикрыл глаза лишь на мгновение, но, когда он почувствовал, что его довольно грубо дёргают за плечо, резко встрепенулся и вскочил бы, если бы не врезавшееся в колени ног переднее пассажирское сидение.

– Приехали, – коротко сказал ему таксист, возвращаясь на своё водительское место.

Передав водителю оговоренную сумму и, к своему удивлению, не получив требования наценки, накинув свой небольшой рюкзачок на левое плечо, Джереми выкарабкался из машины, чуть не вывалившись из-за внезапно возникшей судороги в левой ноге прямо на мокрую, после очередного дождя, полную грязи вперемешку с глиной, обочину.

Когда машина такси исчезла за поворотом, Джереми остался стоять в полном одиночестве на тёмной, едва освещаемой несколькими фонарями улице, опершись на костыли, напротив небольшого двухэтажного кирпичного домика, покрашенного в светло-серый цвет. Мансардная крыша выполнена из красной керамической черепицы, и вместе с витиеватым чёрным кованым забором является одним из немногих излишеств, которые позволял себе отец Джереми – обычно он старался не подчёркивать свой статус и не выпячивать не всеобщее обозрение своё состояние. Джереми подошёл вплотную к калитке и, закрыв глаза и сделав три глубоких вдоха и выдоха, наконец, нажал на кнопку звонка.

– Что же ты не предупредил! Мы бы съездили за тобой на станцию. А то ты с костылями же ещё, с этими… по дороге бы чего-нибудь вкусного купили, а то дома мало еды – нам-то зачем, просто лишнее, двоим старикам… – щебетала Шая Уилборн, суетясь вокруг сына, пока они пересекали вымощенную гравием дорожку к крыльцу.

Участок, под стать дому, был не очень большим – всего лишь в районе восьми соток. По стене, поднимаясь с опор крыльца до самой мансарды, --">