Рэй Гартон (Артур Даркнелл, Джозеф Локи) - Шоу Девочек (ЛП)

продолжал громко вещать внутри.

Его густые брови плотно сжались над носом, он поднял большую руку и несколько раз постучал костяшками пальцев по двери.

- Руководствуйтесь своим носом, - пел телевизор, - он всегда учует... запах фруктов...

На этот раз Бенедек сжал кулак и замолотил им, крича:

- Дорис? Дженис? Это Уолт, - oн приложил ухо к двери.

- И вы найдете запах фруктов в каждом кусочке...

Бенедек повернул ручку двери. Та оказалась незапертой и приоткрылась. Холодок распустился будто цветок в животе Уолтера. Казалось, Дорис каждый месяц устанавливала на дверь новый замок, и она никогда не оставляла их незапертыми, даже в такую рань.

После секундного колебания Бенедек открыл дверь и вошел внутрь. Из проема открывался вид на половину телевизора в гостиной в конце короткого коридора. А перед телевизором он заметил две ноги в пушистых белых шлепанцах, две обнаженные ноги, лежащие очень неподвижно, и брызги красновато-коричневого цвета на кремовом ковре вокруг них.

- Боже, Дорис? - позвал Уолтер, почти закричал, бросившись по коридору и оставив за собой дверь открытой.

Свернув за угол, он увидел сестру, лежащую навзничь на полу. Ее кровь казалась темной и покрывшейся коркой на ковре вокруг.

Ладонь Бенедека прижалась ко рту, он подавился, затем сглотнул и несколько раз вздохнул, чтобы избежать рвоты. Уолтер шагнул вперед и опустился на одно колено рядом с телом сестры. Затем – на другое колено. Потом – на одну руку. Он протянул другую руку, чтобы прикоснуться к ней, но не смог этого сделать.

- О, Господи, сестренка? Сестренка? - прохрипел он.

Её халат был распахнут, а ночная рубашка - шелковая, темно-синяя, очень строгая - разорвана почти по всей передней части, обнажая плоть, ставшую теперь мраморно-белой. Каштановые волосы спутались и промокли кровью. Глаза и рот были широко открыты. Как и горло. Разодранная плоть обнажала кровь, хрящи и трахею. Это напоминало садовый шланг, разжёванный собакой пополам. Рана простиралась до самой груди, и розовато-белая кость просматривалась сквозь высыхающую кровь. Но хуже всего оказались руки. Пальцы одной были запутаны в сухожилиях, проходивших вдоль шеи, а другой - сжимали левую ключицу, как у человека, умирающего от удушья, пытающегося стянуть узкий воротник своей рубашки.

- О, Боже, сес... - его слезы капали на ее тело, а большие плечи вздрагивали от тихих рыданий. Он неожиданно сел, потом, задыхаясь, вскочил на ноги, - Дженис! - cначала он тихо произнес имя, затем взревел: - Джеее-нис! - бросившись через гостиную на кухню.

На дверце белого холодильника виднелась единственная струйка крови. Через кухню Бенедек видел столовую, где его племянница сидела у перевернутого стула. Бенедек с болезненным, клокочущим стоном поспешил к девушке.

- Пожалуйста, Боже... - прошептал он, опустившись на колени рядом.

Одетая в синие джинсы, она распростерла босые ноги на полу перед собой. Клетчатая рубашка была сорвана и лежала наполовину на коленях, наполовину на полу. Руки поникли по бокам ладонями кверху. Она была обнажена до пояса, а часть левой груди, оторванная, свисала вниз. Голова откинулась вправо под острым углом, и ее длинные шелковистые светлые волосы - "то, из чего сделаны крылья ангелов", - как говорил Бенедек, когда она была маленькой, закрывали лицо и запутывались в зияющей дыре, на месте которой когда-то находилось гладкое и изящное горло. Бежевую стену позади покрывали темные узоры из крови.

Уолтер отодвинулся от мертвой девушки, ползя по полу, словно краб. Он наткнулся на один из стульев в баре, отделяющем кухню от столовой, и тот упал. Бенедек прислонился к стойке, крепко прижался к ней спиной, обхватив лицо своими большими руками и рыдая в ладони. Осознав, что дышит небольшими порциями, он попытался сделать глубокий вдох и прийти в себя.

- Хорошо, - успокаивающе сказал он себе, - хооооооо-рошо.

Не глядя на труп у стены, Бенедек встал, пересек столовую и направился к дверному проему, ведущему в коридор.

- Вернон? - позвал он ломающимся голосом.

Тишина.

Все комнаты были закрыты, кроме главной спальни. Бенедек пошел по коридору, глядя на следы крови на полу. Они вели прямо к открытой двери. Ноги Уолтера

--">