Динара Селиверстова - Серый извозчик (СИ)

  Александр отворил тяжелую дверь, и в лицо тотчас вцепился знобкий зимний ветер.

  - Бывайте, Тольский! - прокричали из дымной лубины зала.

  Александр махнул в знак прощания рукой и шагнул на улицу. Поземка вилась под ногами, будто поскальзывалась на заледенелой брусчатке Кузнецкого моста. Холод цепко хватал за шею, задувал в рукава. При мысли о том, что придется по такой погоде своим ходом добираться до Спиридоновки, Александр передернулся. Но выхода не было: при себе остались сущие гроши, а дома... А дома ждал пренеприятнейший разговор с батенькой насчет того, на что развеивал непутевый сын свою долю дядюшкиного наследства. "Подумать только: Александр Васильич! Имя сыну давал - как Суворов будет, думал! А ты..." На этом месте словесный родительский пыл, как правило, иссякал, и papa только молча тряс воздетыми к потолку руками, и лицо его жалобно кривилось, будто он надкусил что-то горькое.

  - Подвезти, барин?

  Александр вздрогнул. Лошадь, запряженная в возок, казалось, подплыла к нему по снежной дымке - он и не заметил приближения извозчика.

  Искушение забраться в возок и за считанные минуты очутиться дома было велико, да только в карманах звенело весьма скудно. Александр махнул рукой. Извозчик поравнялся с ним. Лица его в свете фонарей было не разглядеть, только серый тулуп с высоко поднятым воротом.

  - Дорого не возьму, барин, - равнодушно, словно преодолевая скуку, проронил извозчик. - Десять копеек за всю дорогу, куда скажете.

  Десять копеек и впрямь были ценой соблазнительной. Александр оглянулся. Неказистая лошаденка серой масти, экипаж ей под стать. Куда с таким добром дорого брать.

  - Ну что ж, подвези, пожалуй, - решился Александр.

  Он взобрался на сиденье и запахнулся в плащ, стараясь загородиться от колкого снега.

  - На Спиридоновку, третий дом по правой стороне, - распорядился он.

  Извозчик кивнул и тронул поводья. Возок почти не подбрасывало на брусчатке, только мерно качало. Веки постепенно наливались тяжестью. Александр сложил руки так, чтобы за манжеты не пробирался холод, и задремал.

  Он сам не мог бы сказать точно, что именно заставило его встрепенуться. Поначалу он сидел, равнодушно глядя в сгустившуюся темноту, потом прикинул, далеко ли до дома, и подивился тому, что возок слишком долго катит прямо. "В обход, что ли, повез?" - пронеслось в голове. - "Да бог с ним, за сколько уговаривались - столько и получит, больше условленного не дам". Он пошарил в кармане и вытащил монету. Озябшие пальцы слушались плохо, гривенник выскользнул и со стуком упал на дно возка. Александр наклонился, чтобы поднять его, и замер, когда в лицо неожиданно ударил резкий и тяжелый крысиный дух, какой бывает после потравы. Как будто меж досок застряли мелкие звериные останки. Александр выпрямился, брезгливо морщась, и отодвинулся на самый край сиденья.

  Возок как будто мчался быстрее. В обход они ехали или нет, но Спиридоновке давно уже пора было появиться. Александр в тревоге огляделся, чувствуя, как покидают его остатки хмеля. И тут по левую руку из темноты выступили очертания массивной громады, нимало не похожей на дома, облепившие Кудринскую площадь.

  "Да это же Пугачевская башня!" - оторопело понял Александр и замер, вцепившись в край возка.

  Темная махина, вдоль которой мчался возок, могла быть только тюремным замком, но как они попали сюда, на северо-запад, когда должны были ехать на юг? Какой тут обход?!

  - Эй! - встревоженно крикнул Александр.

  Извозчик не оборачивался.

  - Куда ты погнал, черт тебя подери?

  Его будто и не слышали. А впереди замелькали огни. Лошадка - и откуда такая прыть взялась в неказистой кляче! - мчала прямо на них, и Александр, приподнявшись с

--">