Марина Захарова - Пересечения

армию, написала пространное письмо, как её любовь трансформировалась по отношению к нему в дружбу, а любовь настоящая расцвела по отношению к некоему Михаилу, от которого она ждала ребенка и собиралась за него замуж. Особым ударом это не было. Возможно, родители были правы, это было юношеское, хоть и сильное увлечение, поэтому написал ей в ответ пожелания счастливой семейной жизни. Остальные же барышни приносили скорее удовольствие в общении, но того захватывающего, накрывающего чувства не было, не приходило с очередным знакомством.

– Не переживай. Найдёт. И благодаря твоим методам воспитания, – усмехнулся отец.

– А что ты имеешь против? Хорошая литература никому не вредила. Человек должен уметь выражать свои мысли, а книги в этом огромная помощь….

– Так всё-всё. Оседлала любимого конька. Мне-то лекцию не читай, – перебил её отец.

– А знаешь, Юра. У меня иногда такое ощущение складывается, что ты не смог повлиять на старшего своего сына и в полной мере отыгрался на младшем. Создал, понимаешь, по образу и подобию.

– Ну, Пашка, неплохую профессию выбрал, – с сомнением в голосе сказал отец. – Ты, вот говоришь про семью. У него все в порядке, Иринка, двое карапузов, все честь по чести и у Севки будет, чего ты?

– Павел пошёл по своему пути, он его сам выбрал. А потом у него достаточно чёткое расписание, скажем так, было время и на встречи, свидания.

– Да не понимаю, я чего хорошего в этом? – удивился отец. – Улетел, прилетел. Всё болтается где-то в воздухе, а вот Севка на земле стоит и крепко. Дороги, это знаешь – сила.

– Ой, нет. Ты опять? – воскликнула мать.

Так, похоже, надо вставать, иначе никогда это не кончится. Брейк, брейк, дорогие родители. Хотя мама права. Пашке, старшему брату, повезло больше. Может тогда отец такой силы не имел, может, потренировался на старшем сыне и потом использовал всю меру воздействия на младшем, в самом деле? Павел же, наперекор отцу ушёл в лётное училище, закончил и сейчас летал уже на международных рейсах. Жена-красавица Иринка, работала в аэропорту на стойке регистрации, там они и познакомились. Он потянулся, встал с кровати, помахал руками, ногами. Отжался от пола раз двадцать, ладно, для начала субботнего утра – нормально. Натянул спортивные брюки и вышел из комнаты.

– Севушка, проснулся, с добрым утром! – поприветствовала мать.

– Привет, ма! Вы что это препираетесь?

– Мы, Всеволод, разговариваем, – наставительно произнёс отец. Манера его обычная, ни здрассьте, ни до свидания. Действительно, сыночку младшенькому через полгодика тридцатник, а он всё назидательный тон использует.

– Ок. Только не подеритесь, – нахмурился Сева и направился в ванную.

Зачем только к родителям приехал. Наверное, только ради матери. Так-то можно было и до своей квартиры добраться, ну часом больше, подумаешь. Сначала просто умывался над раковиной, потом передумав, включил душ на полную. Встал под него, подставив лицо и закрыв глаза, просто ловил, а потом фыркая, выплевывал изо рта струи воды.

Глава 2

Доктор внимательно просматривал диаграммы своей давней пациентки. Она сидела на стуле, рядом с его столом, смотрела в окно. Лицо её было грустное, даже печальное. В глазах, обычно тёплых, интересного оттенка коричневого, скорее даже тёмно-медового, было сумрачно. Он тронул её за плечо:

– Полина, тебе нужно немного подождать. Квоты есть, но очередь приличная, ты же не одна претендуешь на эту операцию.

Она взглянула на него, в глазах метнулась горечь:

– И как долго?

– Я пока не знаю. Может год, может чуть дольше, – сочувственно проговорил он.

– Это долго. Очень, – голос её дрогнул.

– Полина, девочка моя, давай договоримся. Нос не вешать, пока походишь с аппаратом. Видишь, какую тебе отличную вещицу приобрели.

Она взглянула на доктора, вздохнула и одела аппарат на ухо.

– Это не то.

– Я понимаю, но пойми, некоторым и того хуже. У тебя есть преимущество, крепись! – он слегка сжал её плечо.

Полина вышла из клинического центра. Половина дня уже прошла. День был замечательный. Осенняя прохлада, но солнце приятно согревало кожу и подсвечивало, словно сквозь витражные стёклышки, жёлто-оранжевое море листвы. Она глубоко вздохнула, стащила с волос резинку, распустила волосы, которые тут же рассыпались по плечам яркой рыжиной. Своей «гривой» Полина гордилась, не очень длинные чуть ниже лопаток, красивые, по-настоящему --">