Алексей Анатальевич Стравинский - Широко открытое небо

Патрик и остальные посмотрели туда, куда показывал Гость. На вершине холма стоял мистер Райогнам. Он точно застыл на месте. Вдруг от порыва ветре его тело начало по крупицам срываться с места. Оно понеслось вслед за ветром. Вскоре все крупицы смешаются с водами океана. Он навеска останется там, где до сегодняшнего дня было тело убитой им девочки. Мать молила о том, чтобы её дали возможность похоронить своего ребёнка так, как того требуют традиции.

Смерть отвела в сторону крупный кусок своего одеяния. Под ним, на коне было тело ребёнка. Она аккуратно передала его в руки Гостя, получив за это своё. После она накинула на голову капюшон и понеслась прочь казалось на ещё большей скорости.

Гость развернулся и пошёл к людям. К телу ребёнка уже неслась мать. Обхватил девочку крепкими объятиями, она рухнула на колени.

Гость снова взглянул на холм. Там стоял ребёнок, о котором так горько плачет мать. Девочка улыбалась.

Патрик с матросами распаковали тюки с дровами и соломой. Когда пепел костра растворялся в воде Гостя с ними уже не было.

Человек в толпе

1

Без четверти девять.

Они остановились.

Пребывающий в годах человек размышлял о том, что в его жизни было реальным, а что оказалось плодом воображения, которое порой путалось с истиной под воздействием наркотиков.

Он часто вспоминал один удивительный отрезок своей жизни. В те дни всё было слишком сложно и невероятно реально, хотя мир людей не предрасположен для подобных явлений.

– Был ли он? – думал Стивен.

Иначе и быть не могло! Никаких сомнений.

Как давно его со мной нет? Я даже не могу точно сказать, сколько времени мы смогли провести вместе. По одним подсчётам – достаточно долго, по другим – миг.

Не легко найти истину, когда грани жизни размыты.

Но, тем не менее, фактов, говорящих о том, что в жизни Стивена происходило нечто удивительное и невозможное достаточно. Главный из них –некогда он был настолько падшим, втоптанным в грязь по большей части самим же собой человеком, что самостоятельно ему бы никак не удалось выкарабкаться из этой бесконечной тьмы.

Если бы гусеница цеплялась за своё прошлое она никогда не стала бы бабочкой.

Всю свою жизнь, которая сменилась на корню после тех давно минувших событий ,он жил с мечтой о том, чтобы увидеть Гость снова, хоть на короткий миг.

Его часы остановились ровно тогда, когда в сад вошёл кто – то ещё.

– Что читаешь? – разнеслось хрустальным звоном.

Стивен замер.

Галлюцинации?

Услышал хрустальный смех.

– Нет, Стивен. Даже как – то обидно, знаешь ли.

Гость вышел из – за кустарника роз. В его руках было красное яблоко, которое он ел с невероятным своеобразием.

Стивен улыбнулся. Сорвался с места. Несмотря на свои старые кости он не почувствовал никакого сопротивления.

– Я так счастлив, ты себе представить не можешь!

Стивен подошёл к Гость, обнял его, от чего тот едва не подавился яблоком. Улыбка исчезла с его лица. Он держал руки навесу над головой и спиной Стивена. Наконец – то он опустил их на него. Улыбка вернулась. Внутри стало хорошо.

– Я тоже рад! – Ответил Гость, – но, есть в нашей встрече и не очень хороший момент, тебе нужно знать!

Стивен отпустил Гостя.

– Взгляни на свои руки, – сказал Гость, снова жуя сочное яблоко.

– Невероятно! – выдавил Стивен, наконец – то осознавший, что он говорит тем голосом, которым он разговаривав много десятков лет назад.

– Вполне себе вероятно, – спокойно возразил Гость.

Всё ещё рассматривающий свой омолодившиеся руки Стивен спросил:

– Что это значит?

Гость взглянул на него, приподнял ладони вверх.

– Пришло твоё время. Я пришёл за тобой.

Стивен похмурел.

– Да ну ладно тебе, Стивен. Всё замечательно. Ты большой молодец!

Порой думающий в последние годы о смерти Стивен был рад, что он уйдёт вот так! Пожалуй, что лучше и не придумать!

– Ну, так что ты там читал? – переспросил Гость.

Стивен повернулся к качелям, в которых лежала книга.

– Ну, знаешь, эта книга называется человек в толпе и её автор я.

– Здорово! – довольно сказал Гость. – о чём она?

Стивен ненадолго умолк, подобрал слова.

– Ты, как никто другой знаешь всю истинность её содержания. Я написал её после того, как ты оставил меня.

– Здорово. Тогда можно и не читать.