Gabriella Martin - Моя подруга-вампирша(СИ)

сделать это реальным не получалось — папа ни за что не отпустит меня на улицу, если часы показывают десять вечера. Но удрать из дома до рассвета и возвратиться к завтраку было куда проще. Так созрела идея картины <<Рассвет на озере в лесу>>. Пара дней ушла на подготовку работы, а сегодня я должен сделать самое важное — своими глазами посмотреть на солнечный восход и постараться нарисовать это на холсте. Потом, опираясь на эти воспоминания, я смогу хлопотать над картиной даже днём. И теперь, когда Панкратов дал согласие составить компанию мне, в этюднике лежал пакет с бутербродами и осталось лишь тихо перелезть через окошко, случившееся ночью подпортило настрой, лишив меня желания художничать. Наверное, сейчас злодейки совершали своё ужасное дело. Провалявшись без сна до трёх ночи, я смело встал, оделся и вылез во двор.

— Стас! — заспанный и недовольный Панкратов поджидал меня возле колодца. — Что так опаздываешь? Я продрог тебя ждать.

— В нашем дворе укокошивали какую-то девку, а я смотрел и не пытался оказать помощь.

— Ужас! — Тимофей замахал сжатыми кулаками, изображая удары. — Преступность растёт на глазах!

Говоря о случившемся, мы покинули пределы дачного посёлка, прошли стоявшую к нему деревню и спустились по тропе к проходившей внизу дороге. Небо над нами стало терять насыщенный чёрный оттенок, становясь прозрачным и серым. Да уж, со временем я лохонулся, рассвет приближался быстрее, чем я хотел.

— Свернём.

Тимофей стремительно замотал головой:

— Нет. К той постройке ни ногой, в ней наверняка всякие бомжи ночуют.

Панкратов подразумевал обгоревший домик, расположенный около дороги.

Когда-то в нём жили люди, но потом произошёл пожар, вследствие чего хозяева переехали. Конечно, дом сгорел не полностью и они могли бы отремонтировать его, однако выяснилось, что ремонт такого дома обойдётся им дороже, чем приобретение нового жилья. С той поры хозяева уехали, а погоревший дом так и стоит тут. При другой ситуации я сам бы не приблизился к этому дому, но вдали стала виднеться полоса рассвета, что означало скорое появление солнца.

— Тимофей, станем тормозить, завтра опять придётся подниматься ночью.

— Господи… — пробубнил Панкратов и сошёл с дороги.

То и дело спотыкаясь о торчавшие кочки, укрытые травой, я смело шагал к обгоревшему дому.

Тимофей плёлся за мной, испуская вздохи и ворча на судьбу.

Как только мы подошли к заброшенному дому, что-то у стены, показавшееся нам тряпьём, ожило и прохрипело:

— Помогите мне…

— Ты слышал? — Панкратов остановился. — Пойдём узнаем, что там такое.

— Стоп, Тимка! — Я схватил его руку. — А если там коварные и хитрые педофилы? Что они сделают с нами, знаешь?

— Но…

— В таких случаях папа говорит: <<Стас, не лезь ни в какие разборки. Они не твои>>. Для чего нам проблемы какой-то бродяжки?

Панкратов неохотно согласился.

Мы вынужденно отклонились от маршрута, обходя зловещий дом, но стало понятно — оказаться на озере до рассвета не получится.

Краешек багрового солнца уже появился из-за дальнего леса на четверть. День начинался отстойно, в душе царила тоска. За прошедшие пару часов уже во второй раз кому-то была необходима моя помощь, только я проходил мимо.

— А если издали спросить, что случилось, мы не попадём в дерьмо?

— Вряд ли, — обрадовался Панкратов. — Если что, мигом убежим, если заметим опасность.

Мы развернулись и направились обратно. Я оставил Панкратова на стрёме и, вручив ему этюдник, осторожно приблизился к сидевшей у стены личности. Черты её лица скрывала глубокая тень, отбрасываемая углом дома.

— Что такое? Вам не хорошо?

Несколько шагов, словно по минному полю… Тело напряглось, мне показалось, что незнакомка сейчас ринется на меня, вцепится и уволокёт в тёмный дом.

— Развяжи её, — произнёс знакомый тембр.

Это что, та самая девка, которую колотили в нашем дворе? Я забыл об осторожности и подошёл ближе.

Она еле подняла глаза:

— Помоги мне, пока есть время.

Солнце начинало возвышаться выше, и на мятой траве я увидел кровавые капли. Похоже, незнакомка была серьёзно ранена.