Санди Зырянова - Тетушка (СИ)

  Завтрак проходил в молчании.

  - Тетушка Мэриголд, - заговорил я.

  - Да, дитя мое?

  Обычно меня раздражала ее манера называть меня "дитя" и "мальчик", - я-то знал, что ее бесит молодость, в том числе и моя собственная, но сейчас я не обратил на нее внимания.

  - Куда делся тот пропавший ребенок?

  - А кто его знает, - вклинилась Топси.

  - Если полиция не знает, то и мы не узнаем, - рассудительно заметила тетушка.

  - Но он же был в соседнем доме, да? Там, где старая Кеция, ее этот, как его...

  - Бурый Дженкин, - подсказала Топси.

  - Вот. И еще черный человек.

  Тетушка уставилась на меня в каком-то паническом ужасе.

  - Что ты такое говоришь, мальчик мой, - воскликнула она. - В соседнем доме уже лет десять никто не живет, после того, как там убили этого бедного студента! Как его звали, Топси?

  - Мастер Джилмен его звали, мэм, - отозвалась Топси. Ее черные глазищи навыкате так и буравили меня.

  - Даже если бы кто-то похитил невинное дитя, злоумышленники нипочем не стали бы прятаться в доме, где произошло этакое злодейство, - убежденно заявила тетушка.

  Стрелка часов упала на без пяти девять. Я поднялся и вышел, выглядывая Коппела.

  Он явился не один - с двумя детективами.

  - Если уж проверять, то по всем правилам, - заявил он, похлопав меня по плечу.

  Дверь оказалась запертой изнутри. Один из детективов высадил ее нажатием плеча. В нос ударил страшный запах - мы безошибочно опознали застарелую мертвечину. Однако выглядело все не только нежилым, но и нетронутым, разве что отпечатки пары мужских ботинок виднелись на пыльном полу. И тут нам послышался шедший откуда-то из глубины дома слабый стон.

  Мы вбежали внутрь, и у меня оборвалось сердце.

  Я видел эту комнату.

  Видел черные свечи, расставленные вокруг. И нарисованную чем-то коричневым - Господи! Это была не краска! - пентаграмму посреди пола.

  Видел стол, похожий на медицинскую каталку.

  Видел черный стеклянистый нож с изогнутым лезвием...

  Коппел сорвал простыню в бурых пятнах со стола, а детективы в это время перерыли все вокруг, и один из них воскликнул:

  - Вот он, лейтенант, я нашел его!

  Он имел в виду пропавшего ребенка. Малыш был в глубоком обмороке, но жив, и Коппел немедля командировал детектива к врачу. А на столе перед нами лежал обнаженный и связанный, покрытый кровоподтеками лейтенант Смит.

  Мы привели его в чувство. Серьезных повреждений у бедняги не было, но его жестоко избили; по-видимому, у него случилось сотрясение мозга, так как обнаружилась частичная амнезия.

  - Я не помню, - ответил он на вопрос, что с ним стряслось. - Я шел сюда, искал ребенка, этого, который пропал... Потом не помню ничего!

  Я захватил с собой флягу с запретным виски; поколебавшись, я достал и поднес ее к губам Смита - Коппел сделал вид, что ничего не заметил.

  Тем временем Коппел и второй детектив обшаривали комнату в поисках улик. Внезапно детектив пробежал мимо меня, зажимая рукой рот. Я встал и взглянул...

  Я буду жалеть о том, что взглянул, до конца жизни. Ибо моя нынешняя хирургическая практика, конечно, подразумевает лицезрение тяжелейших травм, однако то, что я увидел, травмами не назовешь.

  В больших коробках из-под мебели были аккуратно уложены человеческие тела, в основном детские, однако я заметил и несколько взрослых. Каждое из них было изобретательно расчленено, однако просматривалась закономерность: у всех жертв удалили глаза, половые органы, пальцы рук и ног. Далее, у каждой была вскрыта грудина. Неведомые злоумышленники вырезали странные и сложные фигуры на телах несчастных. В этом тоже была некая последовательность, а сами

--">