Крис Найрэ - Холодный остров: Пропащий Джонни (СИ)

обошлось без киношных эффектов.

Усталые, но довольные, они поспешили домой.

— Слушай, а где тот ботан? — спросил вдруг Марк, когда до дома оставалось совсем немного.

— Кажется, я видел его в последний раз, когда он напился и спал в машине, — выдал вдруг Джон.

Осознание прошло запоздалой молнией сквозь мозг.

— Мы что, его убили? — спросил Марк, поражаясь равнодушию своего голоса.

— Получается, что так, — ответил Рух.

Все молча переглянулись и зашагали дальше. Марк вспомнил про один из законов магии, который тоже можно было применить к данной ситуации: «Откат появляется лишь тогда, когда ты начинаешь сожалеть о содеянном».

========== Часть 3 ==========

Смерть

Имя мне — Смерть, и я лишь наблюдатель в этом царстве суеты под названием «жизнь». Страшно подумать, когда-то я тоже был живым, насколько это можно было себе представить. После жизни у нас появляется больше свободного времени, простор для размышления о прошедших ошибках, на ум приходит множество вариантов развития собственной судьбы. Я об этом думал, пока не устал от однообразия длинного бесконечного дня посреди серых теней. Бог, боги или вселенная создали ночь, она как нож для нарезки времени. Дни существуют как песчинки в часах, призванных мерить собственную скорбь.

Я — сознание прожившее вечность за короткий миг.

Ох, моя милая Морриган, я замираю от блеска изумрудов, когда ты поднимаешь на меня глаза и спрашиваешь одними губами: «Кто?». Но я ничего тебе не отвечу. Я не имею права.

— Спрашивай души, научись говорить с ними. Тела не дадут тебе всех ответов. Это лишь мешки, набитые требухой.

Мне нравится, как ты читаешь летопись ран на теле, собирая всё в единую картину. Воистину богиня смерти, но и у тебя бывают проколы. Врачи не всесильны, а ты, как коронер, тем более. Что-то промежуточное между врачом и жнецом. Полумистическая профессия, что-то сродни моему ремеслу.

— Черепно-мозговая травма. Вода в лёгких. Он был ещё жив, так что причина смерти, скорее всего, асфиксия. Токсикология показала наличие алкоголя в крови, впрочем, всё и так ясно по запаху. Никаких следов борьбы на теле.

Морриган снимает перчатки и вносит заметки в свою тетрадь.

— Я знаю, что это не просто несчастный случай с пьяным вождением, но у меня нет доказательств. Вот и спрашиваю тебя.

— Полиция разберётся, твоё дело — это трупы, — отвечаю я.

— Полиция бессильна. Знаешь, сколько раз я писала «несчастный случай», когда знала, что это не так, но не могла доказать обратное?

— Тебе пора привыкнуть, что все делают свою работу. Я смерть, и не в моих интересах спасать кого-то. Так и ты коронер, а не полицейский.

Морриган снимает медицинскую шапочку, роняя россыпь чёрных волос на забрызганный кровью халат.

— Мне нужно выпить, — говорит она. — Я проходила практику в Нью-Йорке, в Гарлеме, но даже там не видела столько дерьма.

Она сняла халат и сложила грязные инструменты в мойку.

— Там просто огнестрел, ножевые. Там всё понятно.

— Джо, заверни его, — кричит она своему ассистенту, покидая своё маленькое царство мёртвых.

То, что она сама пригласила меня выпить, кажется явным прогрессом в нашем общении. Я не задумывался о том, можно ли мне заводить отношения, но от душевных бесед с почти коллегой я не отказался бы.

Мы сидели в приятном кафе, слушали джаз и пили Лонг-Айленд. Идеальное завершение тяжёлого дня.

— Знаешь, меня с детства влечёт к мертвецам… — она прикрывает рот рукой и смеётся. — Нет, не в том смысле. В шесть лет меня оставили с трупом бабушки и уехали по каким-то похоронным делам. Я сидела четыре часа рядом с трупом. И знаешь, мне не было страшно.

Выражаясь языком дешёвых романов: «Я была заворожена мрачным величием смерти».

Нет, просто она молчала и казалась величественнее и мудрее, словно знала что-то такое, что живым пока не дано. В мёртвом виде я любила её гораздо больше, нежели в живом.

— Странные мысли для шести лет, — ответил я.

— Наверное, но это первое, о чём я подумала, глядя на неё.

Я почти всё время молчал, мне нечего было рассказать о себе. Морриган знала,

--">