Альбина Равилевна Нурисламова - Погребенные за мостом

в сторону.

Детали ритуала были ведомы лишь одному отцу Владимиру, и Лука, почти не понимая смысла, выполнял то, что от него требовали: вынь из мешка то, подай это. Он знал: нужно все сделать правильно, дабы то, что они принесли с собой на вершину горы, не смогло вернуться в мир, неся с собой смерть, ужас и разрушение. Сознание ответственности, понимание великой чести, которая была ему оказана, вновь охватили молодого монаха.

И вот теперь, когда все наконец-то закончилось, отец Владимир и проговорил: никто не сумеет отыскать то, что они закопали.

– Возница может проговориться, – вдруг испугавшись, что все труды пойдут прахом, сказал Лука.

– Не сможет, – ответил отец Владимир и улыбнулся. Его лица в сгустившейся темноте не было видно, но Лука догадался по голосу. – Нож под сердцем сделал его молчаливым.

Луке стало страшно от того равнодушия, с каким отец Владимир упомянул об убийстве. Видимо, правду говорили братья: был он прежде настоящим душегубом.

– Я и не заметил, когда ты… – Он сглотнул клейкую тягучую слюну. – Сделал это.

– Еще бы ты заметил.

Отец Владимир подошел к краю платформы и глянул вниз без малейшего следа боязни. Разглядеть что-то в такой темноте он вряд ли смог бы, если только не был способен видеть в темноте, как кошка. Далеко внизу гремела река, перекрывая шорох дождя. Лука, пряча страх, задиристо проговорил:

– А как они узнают, что мы с тобой не станем болтать?

– Мы божьи люди, – ответил отец Владимир, и в этих словах Луке почудилась усмешка. – Ладно, хватит разговоров. Пора возвращаться.

Лука стоял близ стены, на противоположном конце площадки. При мысли о спуске начинало мутить.

«Может, до утра подождать?» – пронеслось в голове. Но следом пришла мысль о том, что ночевать рядом с этим не менее жутко. И все же хотелось немного потянуть время, чтобы набраться решимости, поэтому Лука задал вопрос, который давно его мучил.

Отец Владимир ответил ему, объяснил все подробно, и больше уже не было причин медлить.

– Пошли, – вздохнул Лука, приблизившись к отцу Владимиру, все так же стоящему у края обрыва.

– Как мы будем… – начал он, собираясь спросить, как они станут спускаться, но не успел договорить.

Отец Владимир быстрым и точным, почти неуловимым движением схватил его за плечо, рванул на себя, а потом с силой толкнул. Предсмертный крик Луки был похож на писк новорожденного котенка – да бедняга и был таким: не повидавшим жизни глупым котенком. Он и постриг-то принял совсем недавно.

Щуплое тело мальчишки полетело вниз и, преодолев несколько сотен метров, ударилось о камни. Отцу Владимиру хотелось думать, что он ничего не понял и умер быстро, разбив голову об один из каменных выступов. Он даже ощутил нечто похожее на жалость и пустоту. Если бы мог обойтись без помощи, то не стал бы брать Луку. Но одному было не управиться. Несмышленыш-Лука был крошечным винтиком, однако, не сделай он свою часть работы, ничего бы не вышло.

Отцу Владимиру доводилось убивать, но две последние смерти не отягощали его совести и не пятнали души. Братья отмолят, но даже не это главное. Господь знал, что иначе нельзя, он совершил все во имя Его.

– По-другому никак, Лука, – тихо проговорил отец Владимир, стремясь объяснить покойному, почему ему пришлось принять такую жестокую смерть. – Вздумай ты распустить язык, все могло бы повториться.

Повторения следовало избежать любой ценой. Отец Владимир поклялся сделать все, как нужно, – и сделал.

Мир очистился от скверны, погубившей несчетное число душ и уничтожившей бы гораздо больше, если бы братья, Лука и он сам не положили этому конец.

– Кончено, – проговорил отец Владимир.

Теперь оставалось последнее. Он сплел пальцы в тугой замок, опустил голову, прикрыл глаза и прочел молитву, потом еще одну.

Закончив, отец Владимир посмотрел в темноту. Он не видел перед собой ничего, кроме мрака, но это не важно. Внутреннему взору его была доступна дикая, зловещая красота здешних мест. С детства он знал каждый камень, каждый куст и был рад, что именно здесь ему предстоит соединиться со Всевышним.

Он много грешил, всеми силами старался искупить грехи, когда понял, что ему открылся Свет, и верил, что сегодняшний поступок отворит ему путь к сияющей вершине Божьего прощения.

«Я иду к Тебе», – мысленно проговорил отец Владимир и без страха шагнул в пропасть.

Ледяная черная бездна приняла его, вознося к небесам.

Часть 1

Глава

--">