Анатолий Даровский (Kleshnya) - Часы бьют полночь (СИ)

========== Межглавье ==========

Когда в уши ударил привычный визг тормозов, Оля даже не поморщилась.

Метро пахло по-особому: металлом, пылью, людьми. И ещё — этим странным не пойми чем, незнакомым, но приятным. «Запахом метро», о котором знают все, кто живёт в Москве.

Все, но не она. Она-то здесь недавно. Для неё здесь всё в новинку: раньше-то Оля бывала в столице только по большим праздникам. Три часа на электричке в одну сторону, пока доберёшься туда и оттуда — почти целый день пройдёт.

Это сейчас всё иначе. Суетливые люди, широкие платформы и этот непонятный запах. Запах креозота, как заботливо подсказывает интернет, как подсказал бы кто-то ещё, если бы он у Оли всё ещё был. Но его не было.

Кого — его?

Распахнутые, как оскаленная пасть чудовища, двери стальной многотонной махины проглотили Олю, медленно бредущую в толпе других таких же усталых пассажиров — и захлопнулись за спиной. Всё, последняя пересадка. Оставалось только обессиленно повалиться на сиденье, поставить на колени маленький студенческий рюкзачок из чёрного кожзама и прикрыть глаза. И ждать, пока поезд доедет до её станции, конечной.

Сквозь полусомкнутые ресницы виднелось чёрное, мрачное. Прощальный подарок того, от воспоминаний о котором осталась бледная тень, мимолётное ощущение потери, какое всегда возникает, если вспоминаешь о чём-то важном и ушедшем. Будто мысль ищет заветную ниточку — и, не находя её, проваливается в пустоту.

Оля закрыла бы глаза окончательно, но не решилась: уставшая за день, она бы так и заснула здесь, в вагоне, пока поезд летит по тоннелю, и за его окнами виднеется то, о чём даже не догадываются простые пассажиры.

Она бы тоже не догадывалась, если бы…

Если бы — что? Воспоминания продолжали ходить вокруг до около, но Оля не могла вспомнить чего-то важного, чего-то нужного и дорогого. Словно из памяти аккуратно удалили огромный участок, оставив все ниточки, что тянулись к нему, болтаться посреди пустоты.

На всякий случай Оля проверила список контактов, но никакой подсказки тот ей не дал. Блёклые лица, блёклые люди. И среди этой серости, однообразной, точно осенняя слякоть — пятна, тёмные, как мазут.

Она осторожно оглянулась по сторонам, выискивая «особых» пассажиров. Не только пассажиров, конечно: то, что заглядывало в окна, пока поезд нёсся на полной скорости, тоже заслуживало внимания. Но от него Олю, по крайней мере, отделяло несколько сантиметров толстого металла и стекла. Хоть какая-то защита — хотя, понятное дело, такое для этих тварей не проблема.

Смотреть приходилось мимолётно, как бы ненароком. Они безвредны, пока их не видишь, но она видит, и единственный способ избежать беды — ни взглядом, ни случайным движением мимических мышц не выдать своего знания.

Кто подсказал ей это? Оля не помнила.

Взгляд привычно пробежался по стройным рядам пассажиров: сидящих, стоящих, привалившихся к поручню, точно больные. И ни на миг не остановился, когда один из мирных горожан неожиданно облизнулся, демонстрируя чёрный, вытянутый, как у ящерицы, язык.

Оля даже не повела бровью. Таких ей каждый день встречалось много, и бояться их — значило только лишний раз тратить нервы и подвергать себя бессмысленной опасности. Страх они чуяли получше любого случайного взгляда.

Поезд дёрнуло, и она, погрузившаяся было в собственные мысли, вскинула голову, будто боялась заснуть. Встретилась глазами с чернотой за окном, где клубилась тьма, слишком густая, чтобы быть простым нагромождением кабелей. Тьма, скалящаяся десятками глаз и ртов, тьма, у которой — ей показалось это всего на миг, но показалось же! — было его лицо.

Оля всё-таки вздрогнула — и это было ошибкой.

========== Глава 1. Это ноябрь ==========

Под ногами противно хрупало. Мелкие льдинки, потрескивая, бились на куски под подошвами толстых зимних сапог — но менее скользко не становилось. И ведь вроде бы даже не зима ещё, ноябрь на дворе, начало ноября, в это время порой ещё трава растёт. А тут такое.

Каждое утро первой недели новой четверти начиналось с рискованного путешествия в школу по тонкому льду. Тонкому, скользкому и накатанному. Чуть зазеваешься — поскользнёшься, с размаху ударишься копчиком, изгваздаешь

--">