Джо Р Лансдейл - Бог Лезвий

Теперь пришел черед Троулера пожимать плечами. Отвечая, парень не вкладывал в слово сэр ни капли уважения, уже не говоря о простом дружелюбии, – лишь открыто язвил. Нервы Троулера расшалились.

– Покажи-ка мне свои права, сынок.

– Конечно, сэр.

Почему этот парень лыбится, как идиот? Он что, пьяный?

Блондин достал из заднего кармана бумажник, раскрыл его, выудил права и, зажав карточку между указательным и средним пальцами, протянул Троулеру. Едва патрульный подался вперед, как рука парня дрогнула и документ упал наземь.

– Подними это, будь добр, – промолвил Троулер.

Парень наклонился, и до ушей патрульного донесся щелчок – открылась передняя пассажирская дверь, и из «шеви» вылез давешний мальчишка со свалявшейся челкой. На крышу автомобиля он грохнул что-то, к чему Троулер был совершенно не готов, – обрез 12-го калибра, судя по всему до поры лежавший под сиденьем.

Но все-таки, едва скрипнула дверь, Троулер успел потянуться рукой к кобуре на поясе – чутье полицейского победило, он среагировал быстро, быстро, быстро…

Вот только белокурый паренек, о котором он забыл, резко выпрямился и ударил его ногой в пах – тоже быстро, сильно и со злостью. Время на долю секунды остановилось. Всего на долю секунды – но в этот кратчайший миг все изменилось и решилось для патрульного Троулера.

Звук выстрела из обреза сотряс ночь, но он даже не услышал его. Стволы изрыгнули огонь – разя без промаха тяжелыми снарядами, разогнанными до дьявольской скорости.

Незадолго до того, как его мозг разлетелся на кусочки, Троулер успел подумать о том, что миллион черно-серых осколков, летящих на него со всех сторон, напоминает мух – мстительных подданных Вельзевула, на лету превращающихся в капельки огня.

Часть первая: Последствия

29–31 октября

Худые сообщества развращают добрые нравы.

Послание к Коринфянам, 15:33

Однако утром, почувствовав беспокойство, фараон велел созвать прорицателей со всего Египта. Им он поведал свои сны, но никто не смог их истолковать.

Бытие, 41:8

Предвидение, предвидения, ср. (книжн.) – способность, умение предугадывать то, чему только предстоит произойти.

Толковый словарь американского культурного наследия

Глубоко во мрак взирая,

Все стоял, от страха тая…

Эдгар По. Ворон

1

Бекки спала беспокойно, трепетно.

Он, в общем-то, и не ждал, что смена обстановки излечит ее, но сейчас, ближе к концу поездки и началу настоящего отдыха – если можно было так выразиться, – вернувшиеся кошмары казались ему дурным знаком.

Привалившись на заднем сиденье, Бекки дрожала и поскуливала – совсем как старая собака, что когда-то жила у отца. Кроликов во сне гоняет, Монти, говаривал его родитель, когда псина металась и стенала во сне.

Монтгомери было известно, что дело не в кроликах. Что-то преследовало Бекки в чертогах Морфея – темное, пришедшее из глубин памяти.

Он надеялся, что поездка облегчит Бекки груз воспоминаний. Конечно, не снимет его вовсе – подобно оспинам, шрамы, нанесенные минувшим, останутся с ней навсегда. Но все, что он мог, это попытаться немного залечить их.

Надеяться на то, что они слегка затянутся.

Монтгомери включил дворники, едва струйки дождевой воды побежали по стеклу. Еще пять минут назад небо было темным, полным сияющих, льдисто-голубых звезд. Но таков Восточный Техас со всеми его климатическими причудами. Старая здешняя присказка гласила: «Ежели вам не по душе местная погода – обождите минутку, и она станет еще хуже».

Если память его не обманывала, с поворотами он не напутал, и дорога приведет их туда, куда нужно. Свернув с асфальтобетона, его «Фольксваген-Гольф» покатил по узкому тракту из красной глины, ведущему в сосновую чащу.

Там у тебя будет в достатке покоя, сказал ему Дин. Никто не потревожит. Ни одного дома на три мили вокруг. Этакая возвышенность. Тихое местечко, в самый раз, чтобы расслабиться. Бекки там понравится, да и тебе тоже. Сосенки, куда ни кинь взгляд, озерцо неподалеку, свежий воздух – дыши себе и дыши…