Даша Игоревна Пар - Зло любит меня

колени и поднимая выпавшую изо рта сигарету. — Вы меня до смерти напугали, засранцы!

Конечно, это были Берт и Бетани. Наши милые близняшки. Что удивительно — не родственники! Родственные души, влюблённые, с одинаковыми глубоко-посаженными серыми глазами, широкими полными губами, худощавые, черноволосые, дредастые и невероятно проказливые. Им палец в рот не клади, умеют рассмешить любого и за друзей вступятся в случае чего. Они прибились к группе в начале этого года в штате Огайо и за эти несколько месяцев стали полноправными членами нашей небольшой семьи.

Сзади послышался немелодичный звон. Это Риччи битой крушил полки с бутылками. Рядом стояла восторженная Милли, от удивления она приоткрыла рот и не могла оторвать взгляда от представшей перед ней картиной.

— Вау, вот это масштаб! — захлопала Бетани.

— Вы не видели Генри? — нетерпеливо спросила я, раздражаясь от поступка Риччи. Здесь, в этом клубе, я чувствовала себя в высшей степени неуверенно. Постоянно казалось, что это место опасно, что ещё чуть-чуть и станет слишком поздно бежать.

— Генри? — переспросила Бетани, — а, он, по-моему, пошёл на второй этаж.

— Что ему там делать? — удивилась я.

— Не знаю. Сходи посмотри, — равнодушно ответил Берт, — Бет ты захватила баллончики с краской?

— Да милый, о них ни в каком состоянии я не забуду, — она задорно улыбнулась, а затем подбежала к своему парню, повисла на шее и расцеловала в губы, — с чего начнём?

Когда Риччи закончил крушить полки, он передал биту Милли, чтобы и она со своей несмелостью и нерешительностью присоединилась к общему разрушительному веселью.

И тут с потолка на нас обрушились потоки клубной музыки. От неожиданности я присела, зажимая руками уши.

— Дискотека! — возбуждённо закричала Бетани и потащила Берта на танцпол. От барной стойки послышали довольные крики Милли и Риччи, а затем звон разбиваемого стекла. Обернувшись, я увидела, что Милли уничтожила зеркальные вставки между стойками с алкоголем. Риччи смотрел на подругу с неприкрытой гордостью, подбадривая и смеясь вместе с ней. Ох, как же девушке завтра будет стыдно!

Покачав головой, я поднялась с пола и направилась в сторону винтовой железной лестницы, ведущей на второй этаж. Над танцполом в углу висела небольшая металлическая клетка, в которой за диджейским пультом скрывался Генри. Увидев меня, он помахал рукой, приглашая присоединиться. Вяло махнув в ответ, я поднялась по лестнице и прошла, как сквозь баррикаду, через беспорядочно расставленные столы и стулья. Мельком глянув вниз, я увидела, что Берт и Бетани уже не танцуют. Флуоресцентной краской они разукрашивали стены. О, нет-нет, ребята не стремятся испортить стены, Берт и Бетани давно занимаются настенной «живописью», умудряясь создавать удивительные психоделичные картины с глубоким и непонятным смыслом. Когда Берт перехватил мой взгляд, я высоко подняла большой палец в знак поддержки их творчества. Улыбнувшись, он помахал в ответ, а затем вернулся к работе.

— Генри, тебе не кажется, что мы слишком разошлись? — прокричала я ему на ухо. Громкая музыка мешала правильно донести информацию до парня, приходилось кричать, чтобы он меня услышал. Знаками прося выключить музыку, я наткнулась на стену непонимания с его стороны. Наконец, не выдержав и, схватив его за плечо, потащила в сторону туалетных комнат. Он не сопротивлялся, только недовольно поморщился, когда мои ногти впились в его кожу.

Генри — мой лучший друг. Мы познакомились, когда мне было четырнадцать, почти четыре года назад. До него моя жизнь была сплошным хаосом или дорогой ведущей в пропасть. Я сбежала из приёмной семьи в тринадцать и к четырнадцати годам была самой настоящей бродяжкой и воровкой. История весьма печальна, если вы любите трогательные грустные рассказы. Всё началось в тот день, когда на просёлочной дороге в глухой местности была обнаружена голая девочка примерно шести-семи лет. Семья, выехавшая на пикник, заблудилась и вместо шоссе выбрала ту дорогу. Девочку привезли в местный полицейский участок. Там-то и выяснилось, что малышка совершенно ничего не помнит. А затем начался кромешный ад для детской испуганной психики. Поиски родителей, бесконечные обследования, посещение детского психолога, детский дом. Всё это пугало малышку и поэтому, когда поиски её семьи сошли на нет и начала действовать программа усыновления, не удивительно, что девочка нигде не --">