Рэй Дуглас Брэдбери - Возвращение

Тимоти возвращался, сгибаясь под тяжестью сосудов с пауками и поганками.

В часовенке под лестницей подходила к концу короткая праздничная церемония. Из года в год она оставалась неизменной. Па монотонно читал Черную Книгу, а прекрасные мамины руки, будто выточенные из слоновой кости, чертили в воздухе магические знаки. Все были в сборе, кроме Сеси, которая по обыкновению не выходила из комнаты, но ее присутствие чувствовал каждый. Она пристально следила за происходящим то глазами Биона, то Сэмюэла, то Ма; вдруг чувствовалось, что она вселилась в тебя самого, всего на миг, неуловимый и быстротечный.

Внутри у Тимоти все сжалось. Он мысленно обратился к Повелителю Тьмы:

— Пожалуйста, я очень Тебя прошу, сделай так, чтобы я поскорее вырос и стал таким, как мои братья и сестры. Я так мечтаю быть на них похожим. Я хочу уметь плести из волос разные штуки, как Эллен, заставлять влюбляться без памяти, как это делает Лаура, читать умные книги, как Сэм, или быть уважаемым, как Лео и Бион. Или, — размечтался мальчик, — создать семью, как наши Па и Ма.

В полночь разразился страшный ураган, от которого задрожали стены. Нестерпимо белым светом сверкнула молния. Из непроглядной дали надвигался смерч — он подкрадывался, приникая к сырой ночной земле, пробовал ее на вкус, принюхивался и продолжал свой путь, оставляя за собой неровные шрамы.

Входная дверь с шумом сорвалась с петель, но не упала, а повисла на каком-то крюке, и в комнате с важным видом появились величественные Бабушка и Дедушка, проделавшие неблизкий путь ОТТУДА, чтобы встретиться с детьми и внуками.

С каждым часом прибывали новые гости.

За окном хлопали крылья, был слышен чей-то осторожный стук на крыльце, кто-то нетерпеливо барабанил в дверь с черного хода. С крыши доносилось завывание ветра в печных трубах Ма до краев наполнила гигантскую чашу из прозрачного хрусталя алой жидкостью, которую раздобыл Бион. Па носился по комнатам, зажигая новые свечи, Эллен с Лаурой торопливо толкли сушеные коренья аконита.

С застывшим, как восковая маска, лицом Тимоти стоял посреди всей этой дикой неразберихи, пытаясь унять противную дрожь в руках, и наблюдал за тем, что творилось вокруг.

Непрерывно хлопали двери, впуская все новых гостей. Их встречали шумными приветствиями, взрывами смеха. Булькало содержимое кувшинов, разливаемых по бокалам, ставни ходили ходуном, мелькали тени, и крылатые гости с топотом расхаживали по дому.

— Ну-ка, ну-ка, а ведь это, наверно, и есть Тимоти.

— Что?

Его заметили.

Тимоти почувствовал прикосновение чьей-то холодной руки. Над ним склонилось узкое продолговатое лицо в обрамлении длинных волос.

— Хороший мальчуган, забавный, — сказал незнакомец.

— Познакомься, Тим, — вмешалась Ма, — это дядюшка Джейсон.

— Здравствуйте, дядюшка Джейсон…

— А здесь у нас… — Не дав раскрыть Тимоти рта, Ма увлекла дядю за собой. Тот оглянулся через плечо и заговорщически подмигнул мальчику.

Тим остался один.

В темноте мигало неровное пламя свечей.

Откуда-то издалека слышался высокий и пронзительный, похожий на звуки флейты голос Эллен.

— А какие у меня умные братцы! Чем, вы думаете, они занимаются, а, тетя Моргана?

— Даже не могу себе представить.

— Они работают в городском похоронном бюро.

— Вот это да! — пронесся громкий гул восхищения. Пронзительный смех не смолкал ни на минуту.

— Правда, правда! Это большая удача для нашей семьи…

Тим стоял, боясь шевельнуться. Смех на минуту прекратился:

— Они обеспечивают Ма, Па и нас всем необходимым. Всех нас, ну, кроме Тимоти, конечно, — решила поучаствовать в беседе Лаура. Наступило неловкое молчание. Дядя Джейсон поинтересовался.

— Да? Почему же? Продолжай, что там Тимоти.

— Ох, Лаура, придержи язык, — вздохнула Ма.

Но Лауру было не остановить Тим зажмурился.

— Дело в том, что… ну как бы это сказать… Тимоти не любит крови. Он такой чувствительный.

— Ничего, еще научится. У него все впереди, — твердо произнесла Ма. — Он мой сын, и он обязательно научится. В конце концов он еще мал, ему всего четырнадцать лет.

— Но меня с младенчества вскармливали кровью, — возмущенно прогремел дядя Джейсон, раскаты его голоса гулко отдались по всему дому. Арфист-ветер перебирал струны деревьев. Капли дождя мелко барабанили в окно, скатываясь в темноту: «с младенчества».

Кусая губы, Тимоти открыл глаза.

— Это я --">