Мелисса де ла Круз - Откровения

присутствие Лоуренса в ее жизни положит конец одиночеству. Но эти надежды разбились вдребезги, когда Чарльз Форс забрал ее из ветшающего особняка на Риверсайд-драйв, служившего Шайлер домом, сколько она себя помнила.

— Ты шевелиться будешь, или тебе нужно придать ускорение?

Шайлер вздрогнула. Оказалось, что она, сама того не замечая, стоит в оцепенении перед своим шкафчиком — и тем, который расположен над ним. Звонок, возвещающий о начале нового дня, трезвонил вовсю. А за спиной девушки стояла Мими Форс, с которой Шайлер с недавних пор проживала в одном доме.

Шайлер всегда чувствовала себя в школе не в своей тарелке, но это не шло ни в какое сравнение с тем арктическим холодом, с которым она каждый день встречалась в роскошном особняке Форсов, стоявшем напротив музея «Метрополитен». В Дачезне ей не приходилось ежеминутно выслушивать нудеж Мими, прохаживающейся по ее адресу. Или если приходилось, то всего раз в несколько часов. Неудивительно, что в последнее время Дачезне казалась ей такой желанной.

Хотя Лоуренс ван Ален стал теперь регисом, главой Голубой крови, он оказался не в состоянии прекратить судебный процесс об удочерении. Кодекс вампиров требовал строгого подчинения человеческим законам, дабы голубокровные не привлекали к себе внимания. Бабушка Шайлер в своем завещании объявила внучку свободной от родительской опеки, но юристы Чарльза Форса предприняли коварный ход и опротестовали отдельные положения завещания в суде Красной крови. Суд вынес решение в их пользу, и Чарльз Форс был назначен душеприказчиком, получив в дополнение к имуществу и саму Шайлер.

— Ну?!

Оказалось, что Мими все еще ждет.

— Ой! Извини! — Шайлер, схватив учебник, отодвинулась.

— Да уж, есть за что извиняться.

Мими прищурила изумрудно-зеленые глаза и смерила Шайлер взглядом, полным презрения. Точно так же она смотрела с другой стороны обеденного стола вчера вечером и точно таким же взглядом наградила новоявленную сестру утром, когда они столкнулись в прихожей. И во взгляде этом читалось: «Что ты здесь делаешь? Ты не имеешь права существовать!»

— Что я тебе сделала? — прошептала Шайлер, запихивая учебник в потрепанную полотняную сумку.

— Ты спасла ей жизнь!

Мими бросила свирепый взгляд на рыжеволосую девушку, произнесшую эти слова.

Блисс Ллевеллин, саженец, перенесенный с техасской почвы, и бывшая правая рука Мими, отплатила ей тем же. Щеки Блисс пылали не хуже ее волос.

— Она спасла твою шкуру в Венеции, а у тебя даже не хватает порядочности поблагодарить ее!

Некогда Блисс была тенью Мими и с радостью выполняла любое ее указание, но после последнего нападения Серебряной крови, когда выяснилось, что Мими добровольно, хотя и безуспешно, призывала этих тварей, доверие между бывшими подругами рухнуло. Мими приговорили к сожжению, но Шайлер пришла ей на помощь и провела суд крови.

— Ничего она меня не спасла! Всего лишь сказала правду! Мне и так ничего не угрожало! — отозвалась Мими, проведя серебряной расческой по своим роскошным волосам.

— Не обращай на нее внимания, — посоветовала Блисс Шайлер.

Шайлер улыбнулась. Теперь, когда у нее появилась поддержка, она немного осмелела.

— Легко сказать! Это все равно что делать вид, будто глобального потепления не существует.

Она знала, что впоследствии поплатится за эту реплику. Что ее будут ждать камешки в овсянке. Деготь на простынях. Или последнее изобретение Мими — исчезновение еще какой-нибудь вещи из быстро убывающего имущества Шайлер. Девушка и так уже недосчиталась медальона, доставшегося ей от матери, своих кожаных перчаток и любимого потрепанного томика «Процесса» Кафки с написанными на первой странице инициалами «Дж. Ф.».

Шайлер готова была признать, что вторая гостевая спальня в особняке Форсов (первую оставили для высокопоставленных гостей) — отнюдь не чуланчик под лестницей. Отведенная ей комната была красива и заполнена всем, чего только может пожелать девушка. Тут была и огромная кровать с пологом и мягчайшим пуховым одеялом, и шкафы, забитые модной одеждой, новейший музыкальный центр, десятки игрушек для Бьюти, ее гончей бладхаунда, и новый ноутбук, легонький, словно перышко. Но каким бы роскошным ни был ее новый дом, ему недоставало очарования старого.

Шайлер скучала по своей старой комнате с ее желтыми стенами и шатающимся столом. Она скучала по пыльной гостиной с ее мебелью в чехлах. --">