(Сербский) - Седьмой прыжок с кульбитом (СИ)

Скажите, Валентина Ивановна, а какие последствия вызвало наше письмо?

— Самые серьезные, — кивнула она решительно. — Допущены ошибки, и виновные будут наказаны. Ненаказанных не будет. Из Москвы звонил товарищ Пуго, Борис Карлович. Он работает помощником товарища Пельше, а раньше возглавлял советский комсомол.

— Я знаю, — буркнул мне Антон. — И что, товарищ Пуго круче целого обкома партии?

— А вот скажи, бабушка Степанида круче твоей Веры?

— Ясен перец!

— А Пуго еще круче.

Словно убедившись, что Антон проникся, дама продолжила:

— Товарищ Пуго указал, что наш обком партии и райком комсомола не понимают политику партии и правительства по вопросу выезда евреев. А ведь закрытые разъяснения были направлены на места еще месяц назад.

— А они были направлены?

— К сожалению, ознакомились не все. А кто ознакомился, тот не проникся. Думаю, теперь у вас в институте будет новый парторг и новый комитет комсомола. А в обкоме партии будет новый секретарь по идеологии. Тебе по комсомольской линии влепят выговор…

— А мне-то за что? — вскинулся парень.

— Не волнуйся, найдем за что.

— А сестры Гольдберг?

— Сестер исключать не будем, но выговор они заработали — в общежитии нельзя распивать вино, это закон.

— Ну хоть так, — не стал спорить я, по-прежнему нагнетая теплую доброжелательную атмосферу. — Надеюсь, я вам помог осветить темные места, Валентина Ивановна?

— Да, спасибо, — кивнула она. — Остался один момент. Даже скорее просьба… Речь пойдет о Константине Сиротине. Это мой любимый племянник.

— Да, конечно. Чем могу?

— В эту поездку он не попадает, мне решительно отказали. Но на следующий учебный год варианты есть.

— Какие варианты? — живо заинтересовались мы с Антоном. — И вообще, о чем речь?

— На высоком уровне достигнута договоренность о культурном обмене. Не слышал?

— Так, краем уха, — честно признался я.

Этот вариант Антон не рассматривал. Он его отверг категорически, с самого начала. Жена, дети, огород, козы… Какая, нафиг, Германия на целый учебный год? Одной поездки будет достаточно.

Тем временем дама изложила суть:

— В сентябре немецкие скрипачки приедут заниматься к нам, ваш оркестр поедет в Дортмунд. Котик очень хочет в Германию…

— Постойте, — слегка опешил я. — Но он же учится в университете!

— Не вижу проблем, — отмахнулась дама. — Сдаст сессию и переведется в музпед, на барабанный факультет. Не забывай: мастера спорта и чемпионы в любом институте нарасхват! И ваш завкафедрой физкультуры Черныш такой переход горячо одобряет.

— Хм… Уже одобряет?

— Да, и обещал приложить все усилия. А вот ваш товарищ Иванов намеков не понимает! Я и так и этак, вчера уже прямо сказала, что буду очень благодарна. А он ни в какую! «Нет возможности», видите ли. Уперся, как баран на новые ворота.

— Хм, — продолжал я тупить.

— А ты ушлый парень, на короткой ноге с этой немецкой дирижершей, Марией Вагнер, по ресторанам с ней обедаешь. Замолвишь словечко, а?

Всё-то они знают…

— Вообще нет проблем, — без раздумий согласился я. — Ничего не обещаю, но при первой возможности поговорю. Разрешите идти?

Дама величаво махнула рукой:

— Иди. Думаю, не надо напоминать, что этот разговор должен остаться между нами?

— Так точно, — щелкнуть каблуками кроссовок не удалось, но я попробовал.

Между тем сила внушения падала. Ранее разглаженный на лбу дамы ум снова сморщился, а взгляд ее темнел на глазах, откатываясь к заводским настройкам.

— И не забудь, Бережной, в одиннадцать часов все музыканты должны быть в Малом зале, — твердо отчеканила она. — Обеспечь мне явку сто процентов, понятно? Свободен.

На эту тему у бравого солдата Швейка имеется замечательная присказка: «Maul halten und weiter dienen» (Держи язык за зубами и продолжай служить). Так что тебе, студент Бережной, ничего другого не остается: заткнись и служи.

Конец седьмой книги.

Май 2022 года.

Россия, Ростов-на-Дону.

--">