Аврам Эйв) Дэвидсон - Доктор Эстерхази в юности (ЛП)

пошелестев бумагами в руке. — Согласно моим Официальным Извещениям, он, если на то пошло, граф Кальмар.

— Именно, ваша пресветлость; именно. Но на самом деле, если на то пошло, он король Скандии и Фрорланда…. как вам известно.…

— Когда король Скандии и Фрорланда, как таковой, фактически и подлинно посетит нашу страну, его фактически и подлинно примут, как такового. Если на то пошло. С охотой. С удовольствием. Однако, когда он становится графом Кальмаром, его будут принимать лишь, как графа Кальмара. Прежде всего именно инкогнито, как вам известно, дорогой мой Торбрингссон, — заявляет его пресветлость министр Иностранных Дел более мягким, сочувственным и, надо полагать, не столь официальным тоном. — Об этом следовало бы подумать ещё в Сент-Бригидсгарте.

— Конечно, следовало бы, — признаёт Представитель; — однако, этого не сделали. Меж тем граф Кальмар прибывает в Беллу и — разумеется, строжайше конфиденциально — я могу сообщить вам, что граф Кальмар — король Скандии и Фрорланда. Встретят ли его на станции только таможня, проверка документов и дезинсекция? Этот вопрос я оставляю вам.

Министр Иностранных Дел согласился, что с оставленным ему вопросом он не справится. Вопрос оставили министру Церемониальных Дел, который также согласился, что не справится и он.

— Но, во имя благого святого Ульфилы! Два фигляра-властителя и оба прибывают этим утром, и оба инкогнито! Кара за грехи, кара за грехи, кара за мои тяжкие грехи!

Иностранные Дела прерывает отход и смотрит на Церемониальные Дела, слегка вздёрнув брови. — Воистину! Ох, вот же вы бедняга! Хорошо, но кто второй? — Для полноты ответа Церемониальные Дела изображает размашистый жест, в общих чертах обрисовывающий весьма крупную (и весьма женскую) фигуру. Иностранные дела воздевает руки и закатывает глаза. — Кара за ваши грехи, — скорбно произносит он, отступая, — за ваши грехи, за ваши тяжкие грехи!

В комнате дежурных придворных служителей довольно спокойная минута. Кто-то не спеша завтракает у шведского стола. Кто-то сидит, уткнувшись в газеты за утро или прошлый вечер. Кто-то сидит, потягивая кофе. Кто-то просто сидит. Никто не кидается кусочками привычного большого крестьянского каравая (привычно чёрствого) в единственного шумного юнца. Входит паж. — Требуются двое, — сообщает он

Это сообщение встречают столь же привычным стоном. Затем кто-то спрашивает: — Какие поручения?

Паж (не заглядывая в бумажку): — К вдовствующей Маркграфине Истра — одного. К графу Магнусу…

Придворные служители (с неподдельным стоном): — Её Тучность! Оооо! —

«Маркграф Истра» — один из второстепенных титулов Короля-Императора и не только лишь из-за его давно почившей матушки, которая даже не была Маркграфиней Истра. Но все знали, кто являлся таковой… гораздо раньше покойной и искренне оплакиваемой Королевы-Императрицы (Игнац Луи был вдовцом)….

Невнимательный придворный служитель: — Почему яичница такая жёсткая? Повара — на галеры!

Смекалистый придворный служитель: — О, Боже, моя очередь. Неужели никто не избавит меня от столь ужасной участи?

Паж: — Почему «ужасной»? Пойдёшь на Западную Станцию, встретишь общественный поезд, поклонишься, наплетёшь той коровище «Благородная и Высокородная Дама» и всё, что полагается, она поклонится в ответ, одна из её ведьм выйдет вперёд с ящиком для пожертвований, ты туда что-нибудь бросишь, отступишь назад, несколько благороднорожденных монахинь сменят тебя и уведут их прочь; ты вернёшься, распишешься у секретаря в Королевской Казне и получишь назад своё пожертвование, распишешься ещё раз, получишь ещё ползолотого и отдыхай остаток дня, можешь даже пойти приударить за барышней Бетти…

Выкрики: — Сопляк! Нахальный сопляк! На галеры! Высечь его!

Другой придворный служитель (протягивая руку): — Давай Толстуху Эмми! — (Получает бумагу с заданием и уходит, сопровождаемый скабрёзным гиканьем и улюлюканьем).

Ещё один придворный служитель: — Беру второе задание, паж. Давай сюда.

Это юноша со свежим и открытым лицом, украшенным тонкой бородкой и усиками, и, честно говоря, горсткой веснушек. В отличие от большинства придворных служителей, предпочитающих обыденные мышастые кители, которые перед

--">