Skyrider - Непобедимое Солнце

чуткими ушами и испуганно озиралась. Дул легкий летний ветерок, мягко шевеливший ветви берез, и, быть может, именно он и доносил до лани какие-то подозрительные запахи.

За ланью действительно кто-то наблюдал. Это был светловолосый юноша, который прятался в глубине березовой рощи и, чуть дыша, как завороженный не отрывал глаз от белоснежной лесной красавицы. Облегающие суконные штаны, холщевая защитного цвета рубашка, куртка с большим капюшоном из непромокаемой материи, шляпа с пером и ботфорты — вот все, что составляло его костюм, обычный для жителей тех глухих мест. Ростом он был достаточно высок. Однако в сочетании с несколько щупловатым телосложением, а также немного непропорционально длинными руками и ногами, это преимущество оборачивалось для него скорее недостатком. Во всяком случае, у многих его внешний вид невольно вызывал улыбку. При таком телосложении он напоминал чем-то пожарную каланчу, а если при этом что-нибудь увлеченно рассказывал, взволнованно махая руками (что случалось с ним, надо сказать, нередко), то, пожалуй, даже и ветряную мельницу. Чересчур длинным был у него и нос, слишком выдающийся на лице и оттого чем-то напоминающий клюв какой-то птицы, и покатый лоб — такой, какой бывает обычно у людей не слишком большого ума. Впрочем, некоторые недостатки во внешности юноши с лихвой окупались всегда добродушным выражением его лица и, что самое важное, необыкновенно мечтательным и наивным, как у ребенка, взглядом больших, навыкате, и синих, как морская волна, глаз, которые теперь были целиком устремлены на чудесную лань.

Было видно, что юноше очень хотелось рассмотреть красавицу поближе. Он то и дело нетерпеливо переминался с ноги на ногу, кусал губы и смешно, как не в меру любопытный гусенок, вытягивал свою и без того длинную и худую шею.

«А вдруг правы россказни бывалых охотников, — думал он, — что белые лани с золотыми копытцами — волшебные, и если их поймать, то они прямо из этих вот копытец могут выбивать монеты? И не какие-нибудь медяки, а полновесные королевские дукаты!!!» Дрожащими от волнения руками юноша вытер испарину, которая выступила у него на лбу.

Нет, этот юноша, конечно же, не был корыстолюбив. Он следил за ланью отнюдь не для того, чтобы набить свои карманы дармовым золотишком (что на его месте сделал бы, согласитесь, каждый). Просто юноша всю свою жизнь ждал чуда и теперь, когда он, наконец-то, оказался в двух шагах от него, дукаты из золотых копытец лани могли бы послужить свидетельством его настоящей встречи с чудом, настоящим волшебством.

Одержимый этой мыслью, юноша начал подкрадываться к лани все ближе и ближе. Он осторожно передвигался по мягкому зеленому ковру, стараясь ступать так, чтобы не спугнуть лесную красавицу. Благо, ветер усилился, и шум листвы совершенно заглушал его шаги.

Вот он прошел от одной березы к другой, осторожно прокрался на цыпочках до третьей и спрятался за толстым стволом четвертой. Юноша уже мог различить цвет глаз лани и рассмотреть отдельные волоски на её шерсти — так близко он к ней подобрался. Но в тот момент, когда торжество юноши было почти полным, он так увлекся, что не посмотрел под ноги и споткнулся о корень, который неведомо как подвернулся ему под ногу! Раздался сдавленный крик, и лань, как встревоженный мотылек, в тот же миг упорхнула, исчезнув в глубине березовой чащи.

— Подожди, красавица, я не причиню тебе зла! — закричал ей вслед что было сил юноша (как будто бы она могла понимать человеческую речь!), и тут же бросился в погоню за прекрасной беглянкой.

Длинные ноги и стройное телосложение помогали юноше бежать быстро. Но лань, конечно же, бежала ещё быстрее. Вскоре она скрылась из виду. Но юноша был, судя по всему, опытным следопытом и лесным бродягой. Он продолжал погоню, ловко отыскивая наметанным взглядом свежий след, оставленный то тут, то там её маленькими круглыми копытцами.

А между тем лес преображался прямо на глазах. Светлые и тонкие березы постепенно сменялись соснами, сосны — лиственницами и пихтами, а те, в свою очередь, елями и кедрами. Почва стала проваливаться под ногами, ласковая и густая трава пропала, а вместо неё, куда ни глянь, произрастали только мхи да хвощи. Восторженно радостные трели певчих птиц стихли, куда-то запропастились вездесущие игривые белки и бурундуки, пропали веселые белые бабочки и деловито жужжащие работяги-шмели. В лесу стало непривычно тихо, а след лани, между тем, вел все --">