Андрей Геннадьевич Кощиенко - Айдол-ян. Часть 3

зазевавшись. И — раз! Гнилым бананом в глаз! Твари. Убить мало…

— Сколько нужно денег единовременно? — желая конкретики, спрашиваю я у онни.

— Около сорока восьми миллионов вон, — бодро рапортует она.

Сорок восемь тысяч долларов? Чё–то многовато…

— В сумму входит годовая аренда большого зала, всё оборудование для кафе и зарплата персонала за один месяц, — видимо поняв мои сомнения, говорит она и поясняет. — Если оплатить сразу годовую аренду, то выходит дешевле всего.

Мда? Ну…, наверное, так где–то оно и есть.

— А сколько ты ожидаешь в месяц прибыли? — спрашиваю я и уточняю. — Чистой. Налоги уже тоже заплачены.

— При уровне посещаемости в семьдесят процентов, ежемесячная чистая прибыль составит около восьми миллионов вон, — обещает она и добавляет. — Я думаю, что посещаемость у нас будет сто процентов!

Смотрю на лучащуюся энтузиазмом онни и думаю — «гладко было на бумаге, да забыли про овраги». Больно хорошо всё выглядит. Это подозрительно. Наверняка есть какой–то подвох, который пока не виден…

— Ну и зачем тебе тогда идти в шоу–бизнес? — спрашиваю я у онни. — Будешь там годами стафом метаться и ничего не заработаешь в итоге. А вот совсем другое дело — владелица кафе. Уже уважаемый человек и доход, не чета стафовскому.

Вижу, что мама с гордостью смотрит на задумавшуюся СунОк. Видимо представляя, как будет выглядеть дочь в роли владелицы кафе.

— Ну… — неуверенно произносит онни. — В шоу–бизнесе интересно. Новое, неожиданное, яркое. Знаменитости. Другие страны…

— Не нужно путать туризм с эмиграцией, — предупреждаю её я. — Лично я, в этой поездке, ничего, кроме съёмочных павильонов, концертных площадок и гостиничного номера так и не увидела. Знаю только, что была в Японии. Если бы мне это не сказали, наверное, гадала бы до сих пор — где это я была?

— Ох, дочка… — с жалостью смотря на меня, охает мама. — Ты ничего не увидела?

— Ничего, мама, — кивая, подтверждаю я и продолжаю свою мысль. — Поэтому, я предлагаю онни фантазиями не заниматься, а смотреть на жизнь реально. Свободное время, это офигительно, когда оно есть. Если она будет управлять работой сотрудников, то оно у неё будет…

— И тебе она помочь сможет, мама, — говорю я, обращаясь к маме. — У меня в скором времени снова будет поездка в Японию. Агентство договорилось о проведении полноценного концерта группы. Наверное, это займёт по времени не меньше, чем две недели. У тебя уже здоровье и возраст, мама. Я не хочу, чтобы ты оставалась одна.

— Да что в этом такого страшного?! — энергично возражает в ответ мне она. — У меня всё нормально со здоровьем! Руки–ноги на месте. Всё в порядке. Дочка, не выдумывай! Езжайте, и не думай ни о чём!

— А как же Мульча? — спрашивает у меня СунОк. — Ты её не возьмёшь?

Я задумываюсь над вопросом.

Да, действительно, наверняка потребуют, чтобы я её взял. Популярности у неё там хоть отбавляй. И кто за ней тогда будет ухаживать если СунОк останется дома?

— Не знаю, — говорю я, смотря на сестру. — Скорее всего захотят, чтобы я её взяла. Но, думаю, что нам нужно рассматривать ситуацию исходя из худшего варианта развития событий. Президент СанХён болен, а новое руководство… Неизвестно, сможет ли оно быть эффективным? Вещи оно вроде говорит правильные, но, между говорить и делать, есть большое расстояние и ещё неизвестно, как оно получится. Поэтому, по мне, гарантированные восемь миллионов вон дохода в месяц выглядят предпочтительней, чем твой заработок за ещё одну поездку в Японию. Лучше воробей в руке, чем страус в небе.

— Страусы не летают, — поправляет меня СунОк.

— Это образное выражение, — говорю я.

— Здоровье у президента СанХёна так и не поправилось? — озабоченно спрашивает у меня мама.

— Толком не знаю, — отвечаю я. — Он остался в Японии. Врачи говорят о множестве проблем и обещают срок реабилитации после лечения длиною минимум в полгода. Думаю, что без него в работе агентства могут быть «пробуксовки».

— Президент остался один в Японии? — удивляется мама.

— К нему прилетела жена, — успокаиваю я её. — Он не один.

— Хорошо, — кивает мама. — Остаться одному, это страшно.

— А чего ты тогда тут храбришься? — спрашиваю я её. — «Езжайте, всё будет хорошо!». А?

— Мать должна заботиться в первую очередь о детях, — наставительно отвечает мне мама. — У вас впереди целая жизнь, вам нужно жить. А я вас вырастила, так зачем --">