Роман Валерьевич Злотников - Крушение империи

Роман Злотников Настоящее прошлое. Крушение империи

© Злотников Р.В., 2022

© ООО «Издательство «Эксмо», 2022

* * *

– Тысячи лет! Тысячи лет Россия собирала вокруг себя земли и народы, вбирала их в себя, следовала путем Христа – несть для меня ни эллина, ни иудея, спасала от уничтожения и позволяла прирастать в числе. И за это все эти народы платили России любовью и верностью – грузин Петр Багратион сложил за нее голову на Бородинском поле, курляндец капитан Сакен подорвал себя вместе с турками, захватившими его корабль, якут Федор Охлопков грудью встал на защиту страны от немецко-фашистских захватчиков, был ранен двенадцать раз, но сам при этом уничтожил более четырехсот гитлеровцев, армянин Айвазовский прославил Россию в искусстве… Но потом пришли трое уродов – и разломали страну по живому! – Депутаты наконец-то отошли от шока, вызванного моим поступком, вследствие чего гул голосов начал нарастать так, что для того, чтобы меня услышали, мне пришлось все больше повышать голос: – И это предательство вскоре приведет к тому, что русских начнут резать, голыми и босыми выбрасывать из своих домов, насиловать, обращать в людей второго сорта, лишая их гражданства, а потом и заставлять совсем отказаться от своих предков, от своей национальности, принуждая становиться «иванами, не помнящими родства». И когда это начнется – вспомните, что это сделали вы, Борис Николаевич! И будьте вы прокляты! – Гул голосов окончательно превратился в рев. Сотни глоток, надсаживаясь, орали: «Долой!» Десятки депутатов с перекошенными лицами остервенело полезли на сцену, собираясь отшвырнуть меня от микрофона… но другие, пусть и уступающие им в числе, отчаянно сцепились с ними на ступеньках и у кромки сцены, давая мне возможность закончить свое спонтанное выступление.

– А еще – я хочу заявить… – я уже откровенно орал, – что не желаю иметь ничего общего с властью, уничтожающей мою страну. Потому что и тот осколок великой страны, который сохранил название Россия, с такими руководителями будет ввергнут в пучину разрухи и войн. Поэтому – вот! – я выхватил из кармана книжечку удостоверения депутата и одним движением разорвал ее. – Я отказываюсь от мандата депутата! – после чего развернулся и двинулся прочь от трибуны…

По большому счету я не сказал ничего особенно нового. Подобные речи с этой трибуны уже звучали. Ну, может, не совсем в таком виде и с таким всеобъемлющим набором предостережений, но звучали. Однако у всех, кто говорил об этом ранее, не было одного, главного аргумента, который имелся у меня. И как раз сейчас я шел мимо него.

Борис Николаевич Ельцин, первый Президент Российской Советской Федеративной Социалистической Республики, прибывший на заседание Верховного Совета РСФСР дабы триумфально отчитаться о своей поездке в Беловежскую Пущу, во время которой решением трех дорвавшихся до власти уродов был ликвидирован Советский Союз, сидел на полу, держась за исцарапанную щеку, на которой наливался краснотой отпечаток моей ладони, и сверлил меня злобным взглядом…

Глава 1

– Ну что, как, нравится?

Я не стал отвечать, а повернулся к Аленке, слегка обалдело оглядывающейся по сторонам.

– Как тебе?

Она резко развернулась ко мне и быстро-быстро закивала. Причем глаза у нее были этакими восторженно-щенячьими…

Эту «однушку» в сталинском доме на улице, носящей имя революционера Бабушкина, нам подыскал подпольный маклер (они нынче все подпольные, поскольку официально такой профессии в СССР нет), на которого я вышел через того самого Якова Израилевича, заместителя директора «Лениздата». За свою работу денег он с меня взял довольно солидно – сто пятьдесят рублей, зато и квартиру подобрал просто супер. Она была, по советским меркам, полностью упакована – цветной телевизор, телефон, холодильник, причем не какой-нибудь там «ЗИЛ», а целый Rosenlew, финская же сантехника, с тем самым, легендарным для этого времени голубым унитазом, магнитофон, правда бобинный, а не кассетный, но хороший, и комплект французской посуды Luminarc. У нас в прошлой жизни такая же была. Мы ее прикупили то ли в конце девяностых, то ли в начале двухтысячных. Потому что понравилась и оказалась вполне доступна по цене. Ну а здесь и сейчас она смотрелась просто пришелицей из другого мира… --">