Светлана Хорошилова - Дом, которого нет

кустарник – вот туда Зоюшка и отправилась. Лидия какое-то время смотрела ей вслед, наблюдала, как та пробирается сквозь заросли, и они смыкаются за её спиной, повернулась опять к собеседникам. Река неслась позади их улыбающихся лиц, издавая равномерное шуршание, зыбкая поверхность проносила мимо сорвавшиеся ветрами прошлогодние сухие ветки, дикие стручки с семенами с помощью её течения подыскивали новое место для прорастания в отдалённых лесах. Вращаясь по кругу, проплыл одноразовый прозрачный стакан. Ветер подул и вызвал сопротивление, волосы сидящих зашевелились, длинные, по вечернему уложенные локоны Лилии перекинулись на лицо – она придержала их обеими руками, через мгновенье всё стихло… Кроме реки.

– Певица наша похоже заблудилась, – усмехнулся Антон и добавил: – в трёх кустах.

Вместе с женой они синхронно заржали над его остроумием. Лидия вскинула глаза, разглядывая утёс и его подножие: никакого движения, ничьего присутствия. Она забеспокоилась, не сводя взгляда ни на минуту с того направления, куда отправилась Зоюшка. Неужто она собралась выполнить угрозу и ушла искать церковь, находящуюся в нескольких километрах отсюда, чтобы удостовериться у авторитетных лиц – в каком беспробудном забвении она пребывает, подумала Лидия, ненормальная, ей богу, ненормальная.

Вдруг в её обзор попала Зоюшкина ковыляющая фигура – если бы не цветастость в одежде, она походила бы на лесного зверя, взбирающегося по горной звериной тропе в поисках добычи. Шла она целенаправленно на самый верх – она пробралась через кустарник к вершине утёса, простиравшегося вдоль береговой линии, а чуть поодаль подходившего к реке максимально близко, настолько близко, что свалившись с него можно было оказаться в зарослях камыша при этом покалечившись, если посчастливится остаться в живых. С секунду Лидия тормозила, искала разъяснение её блужданиям по горе… И тут её осенило – она вскочила.

– Бегите по берегу! Она сейчас спрыгнет! – Лидия кинулась следом к утёсу.

Пока она взбиралась, надеясь на пьяное состояние Дубановой (та была слишком медлительна и неповоротлива), выбирала стратегию: моментами старалась срезать путь, а где-то бежать в обход кустов, минуя препятствия, – это дополнительно сокращало время. Подъём давался с трудом, она запыхалась, но останавливаться не собиралась – на кону стояла человеческая жизнь. В какой-то момент она чуть не вывихнула ногу, когда провалилась в незаметную на первый взгляд ложбину, поднялась с колена, пробежала прихрамывая, но, забыв о боли, снова двинулась в полную силу.

Уже на утёсе перед ней наконец предстала удаляющаяся спина беглянки, периодически спотыкающейся о кочки и припадавшей на каждом шагу на одну ногу, возможно, она угодила в ту же злополучную яму.

– Стой! – окликнула её Лидия. – Зоя! Остановись!

Но та будто её не слышала и продолжала без оглядки идти прямиком к обрыву. Слева взору открылись бегущие по берегу люди: Антон бежал первым – с запрокинутой головой он высматривал на вершине знакомые силуэты, затем скрылся под выступом горы, у его жены на лице не осталось ни намёка на веселье – она была напугана и бежала следом за ним, насколько могла, завершающим из них быстрым шагом или медленным бегом двигалось грузное, далёкое от спортивности тело Стаса.

Посторонние люди, а точнее две другие компании, по-прежнему отдыхали на своих облюбованных стоянках для пикников – увлечённые своими хлопотами, они не замечали, что происходит в непосредственной близости, они были слишком далеки от того, что здесь происходило.

Зоюшка остановилась на краю обрыва в месте максимально приближенном к реке. Растрёпанные тёмно-русые волосы, выбившиеся из-под заколки, топорщились беспорядочными пучками вокруг темени, один конец шейного расписного платка свисал с плеча. Она стояла неподвижно, взирая сверху вниз на бегущих людей, возможно уже достигших того же места под краем обрыва, а может быть глаза её остекленели, затянулись слепящей поволокой, и она не видела обрыва – для неё утёс продолжался.

– Да стой же! – кричала Лидия в последней надежде.

Время остановилось вместе с Дубановой. Лидия чувствовала, что бежит и в то же время она как будто стояла на одном месте, или парила в воздухе, потому как расстояние между ними слишком медленно сокращалось, по правде говоря, ей оставалось рукой подать. Горло жгло от учащённого дыхания, одежда стала казаться душной --">