Комбат Мв Найтов - Оружейник: Записки горного стрелка. В самом сердце Сибири. Оружейник. Над Канадой небо синее

того камня вы зароете документы, награды и медальоны. – Они переглянулись.

– Мы их вчера зарыли, там.

– Выкапывайте, и давайте укреплять позицию.

– Лейтенант! Принимайте командование, – тихо сказал отец.

Они спустили сверху один немецкий пулемет, две коробки патронов к нему, снайперскую винтовку, два пистолета. Было два ящика винтовочных патронов, один ящик пулеметных, ящик гранат и два ящика тола с пятью взрывателями и огнепроводным шнуром. Шнура было мало. Я залез в свой рюкзак: «Муха», 520 патронов к СВД, 250 патронов к ПК, 240 к «стечкину», малая монка, десять радиовзрывателей (полная пачка) и пульт к ним. Две радиостанции: моя Р-127Д и немецкая «телефункен». Матвеич сказал, что чуть выше есть немного минометных мин. Шесть сухпайков. Ребята уже трое суток не ели, поэтому, когда я сказал, что это такое, уставились на них. Один вскрыли. Я тоже пожевал колбасного фарша с галетами. После этого показал отцу, как устранять задержки при стрельбе и как пользоваться прицелом пулемета. Матвеич сидел, разбирался с МГ, Вано пристрелял маузер, Валера выравнивал патроны в ленте «максима», но я ему сказал, чтобы взял свой карабин и двигал на правый фланг, присмотреть за обратным склоном Клухор-баши. Если немцы там смогли утром подняться, то постараются сделать это еще раз. В этот момент послышался гул самолетов. Три «лапотника» и два «мессера» шли к восточной вершине. Бомбили с горизонтали, поэтому никуда толком не попали, но камнепад устроили что надо. «Мессера» попытались проштурмовать наши позиции, но довольно бестолково. Мы отлежались под козырьком. Самолеты пожужжали и улетели. Но этим ничего не кончилось. Внизу захлопали минометы. Я с СВД пополз на левый фланг к одной из ячеек, которую заранее присмотрел. Позицию минометчиков обнаружил сразу. Часть ее просматривалась. Обнаружил край ящиков с минами и всадил несколько «бэзух» в них. Раздался довольно громкий взрыв. Но егеря уже начали подниматься вверх по склону. Перенес огонь на них, выискивая офицеров и унтеров, с их шмайсерами и пистолетами. Шести выстрелов хватило, чтобы оставить роту без командования. Пройдя метров сто, они залегли. Наши пулеметы молчали. В этот момент открыл огонь Валера. Я прокричал Вано, чтобы он пулей летел к нему. Тот, пригнувшись, побежал направо. Спустя несколько минут он тоже включился в игру. Я неторопливо выцеливал головы, однако спустя несколько выстрелов увидел блеснувший прицел или бинокль чуть дальше от залегшей цепи. Перенес огонь туда. Попал или нет – не знаю, больше похоже, что просто напугал. Противник начал пятиться. Точный одиночный огонь здорово действует на нервы. Особенно в горах, где каждый выстрел многократно отражается и создает сильное эхо. Они начали отходить, я время от времени стрелял по наиболее умелым. Их сразу видно.

Подсчитали расход патронов, после этого снарядили Валеру вниз, за патронами. Даже так экономно нам надолго не хватит. Теперь Вано сидел справа с немецкой снайперкой. Остальные лежали каждый в своей ячейке. Ближе к вечеру я и Матвеич пошли наверх закладывать взрывчатку. Нашли хороший каменный карниз, заложили оба ящика, я поставил радиовзрыватель, привязал место постановки к карте. Уже ночью спустились вниз. Распределили смены, свободные начали укладываться спать. У них даже спальников нет. Пришлось отдать коврик. Вано очень заинтересовался оборудованием. Рассматривал титановые крючья, карабины, «рогатку», восхищался ледорубом. Он до самой смерти будет ходить в горы. Будет начальником горноспасательной службы этого района. И Вано, и Матвеич не давали мне уснуть, расспрашивая в основном о себе. Потом Матвеич ушел на пост, сменив отца.

Тот задал только один вопрос: то, что сейчас происходит, похоже или не похоже на то, что тебе в детстве рассказывали?

– Не похоже. Ты не говорил о самолетах. Только о шторьхах. И бой за Клухор-баши длился двое суток. Вершина трижды переходила из рук в руки. От перевала вас отжали, и уже другой полк, сто двадцать первый, взял его назад, причем немцы отошли сами, когда убедились, что здесь технику вниз не спустить. На их картах эта дорога проходимая. Сведения о ней у них 1912 года.

– Судя по всему, лейтенант, завтра здесь будет жарко. Стой, слышишь?

Снизу раздавался мерный цокот, но звук шел с юго-запада. Мы замолчали, прислушиваясь.

– Лейтенант, вы бы поспали чуток. Моя очередь на подвахту. Вам скоро заступать.

Через полтора часа меня толкнули.

– Время!

– Что с --">