Аланея Олдер - Мой командир

Аделаида повернулась к ней.

— Неожиданно. У тебя есть план?

Элис усмехнулась и мотнула головой.

— Нет, но мы ничего бы не решили, если вокруг все бы придирались к словам.

— Вижу, мисс Элис знает о кошмарах, — произнёс Мариус с улыбкой, принеся им чай. Аделаида хмыкнула.

— Да и очень хочет выяснить причину.

Мариус кивнул.

— Дамы обсуждали это, когда уходили.

Аделаида начала кусать нижнюю губу, и Мариус коснулся пальцем кончика её носа. Улыбнувшись, она выпустила губу.

— У меня есть идея, но Байрону это не понравится.

В глазах Элис загорелся огонёк.

— Поделись.

Мариус вздохнул.

— Ох, дорогая. — Он накинул полотенце на телегу. — Пойду, соберу ингредиенты для твоего пирога

Аделаида кивнула.

— Спасибо, Мариус.

Как только за Мариусом закрылась дверь, Аделаида повернулась к подруге.

— Нет ничего важнее счастья моего сына. Уверена, и другие матери скажут так о своих сыновьях. — Элис кивнула. — Что, если мы попросим старейшину Эргид состряпать заклинание, чтобы привлечь пары наших мальчиков к ним. Не похоже, что дети станут их искать.

Элис округлила глаза, но кивнула. Каждый раз, когда она так улыбалась, Аделаида понимала, откуда в Колтоне эта чертинка.

— Думаешь, он сможет?

Аделаида обдумала варианты.

— Я верю, что сможет. Попробовать, не навредит.

Элис откинулась на спинку.

— Самое трудное — застать Роуэна одного и не доносить до совета то, что мы сделали. — Она нахмурилась. — Ты представляешь, как Байрон и Эйдан разозлятся?! Мы внесём радикальные изменения, которые повлияют на воинов подразделения.

Аделаида посмотрела на свои руки.

— Я сердцем чувствую, что если мы что-то не предпримем, наши мальчики потеряют свои пары. — Она подняла взгляд, решимость придала сил. — Лучше пусть ад замёрзнет, чем я позволю такому случиться.

Элис встала.

— Тогда, чего мы ждём?

Аделаида встала и протянула руку Элис.

— Сейчас или никогда.

Элис хихикнула.

— Может, если повезёт, Байрон тебя отшлёпает

Аделаида ахнула и залилась румянцем. Откашлявшись, она вздёрнула подбородок.

— Будто, это такая редкость. — И подмигнула подруге.

По дороге в гараж, Элис рассмеялась.

«Прости, любимый, но это ради нашего сына».

***

— Аделаида, любимая, я дома! — услышала она Байрона, который зашёл в дом.

Она сглотнула желчь, подступившую к горлу. Всё так быстро произошло. У старейшины Эргида были все необходимые ингредиенты для заклинания, и, как назло, эта ночь оказалась полнолунием. Прежде чем Элис с Аделаидой покинули его поместье, заклинание было наложено. У Аделаиды не хватило времени мысленно подготовиться к рассказу Байрону о том, что сделала. Так что, она, заламывая руки, вышагивала перед его столом и ждала, когда он сам её найдёт. Довольно скоро дверь распахнулась, и в комнату вошёл любимый Аделаиды. Она почувствовала, что у неё перехватило дыхание, как бывало всегда при взгляде на Байрона.

Тот широко улыбнулся, а затем втянул носом воздух. Он остановил взгляд на двух пирожных на столе и прищурился.

— Что случилось?

— Не знаю, как сказать тебе, — начала Аделаида.

В глазах Байрона появилось беспокойство, он подошёл к ней и начал растирать её руки.

— Милая, дорогая, дыши. Всё будет хорошо

Аделаида кивнула.

— Знаю, поэтому так и поступила. Я хотела, чтобы всё было хорошо.

Байрон выгнул бровь.

— Поступила как?

Аделаида сглотнула, и Байрон округлил глаза.

— Дорогая, что же ты натворила?

Она указала на кожаное кресло.

— Присядь.

Байрон помедлил, но сел. Она знала, что он сделает всё, чтобы ей стало легче, за что ему благословение.

— А сейчас, что бы там ни было, поклянись, что останешься сидеть в кресле. — Она прикусила нижнюю губу.

— Навеки? — поинтересовался он.

Она закатила глаза.

— Конечно, нет. Я взываю к твоей чести, чтобы ты не вставал с этого кресла, пока не перестанешь злиться. — У неё сжалось сердце от промелькнувшего выражения боли на его лице.

— Я никогда в жизни не наврежу тебе, — прошептал он.

— Ох, нет! Нет, дорогой! — Она кинулась к нему и осыпала лицо поцелуями. Подобно ворчливому медведю, он принимал ласку, время от времени поворачивая голову, чтобы захватить её губы. — Я даже представить не могу, что ты мне можешь навредить, просто, считаю, что тебе необходимо время остыть, --">